Роберт Маккаммон - Зов ночной птицы

— Да, когти Сатаны. Или еще какого-нибудь демона.

Мэтью не хотел дискутировать по этому поводу с доктором Шилдсом и потому сменил тему.

— А как там мистер Бидвелл? Ему полегчало?

— К сожалению, нет. Сидит в таверне с Уинстоном и напивается до состояния, в каком я еще ни разу его не видел. Не могу его винить. Вокруг него все рушится, где-то рядом таятся неопознанные ведьмы… и город вскоре совсем опустеет. Прошлой ночью я спал — точнее, дремал урывками — с парой Библий на обоих концах постели и кинжалом в руке.

Мэтью подумал, что в руке Шилдса ланцет был бы куда более смертоносным оружием, чем кинжал.

— Вам больше нечего бояться. Вред уже нанесен, и хитрой лисе остается только ждать.

— Лисе? Вы имеете в виду Сатану?

— Я имел в виду то, что сказал. А сейчас извините, доктор, у меня еще есть кое-какие дела.

— Конечно. Увидимся вечером.

Мэтью вернулся в свою комнату. Выпил кружку воды и стал рассматривать компас в корпусе из черного дерева, рано утром найденный им в доме Пейна. Это был прекрасный инструмент размером с ладонь, снабженный голубоватой стальной стрелкой и бумажным диском с нанесенными на него градусными делениями. В сущности, перед ним был наглядный пример действия магнетизма, поскольку стрелка компаса была намагничена — способом, не очень понятным Мэтью, — чтобы все время указывать на север.

Мэтью обнаружил еще немало интересного в отмытом от крови жилище Пейна, не считая прямоугольного — размером с человеческое тело — участка половиц под лежанкой, недавно поднятых и потом наспех уложенных на место. Коричневый холщовый мешок с плечевой лямкой послужил вместилищем для находок: ножа с семидюймовым лезвием и рукоятью из слоновой кости, пояса с кожаными ножнами и пары сапог до колен, которые вполне могли ему подойти, если на дюйм заполнить их носки каким-нибудь тряпьем. Он также нашел пистолет с колесцовым замком и ключом для завода пружины, но поскольку он абсолютно ничего не знал о том, как надо заряжать, взводить и правильно применять это своенравное оружие, от него пришлось отказаться из опасения нечаянно прострелить себе голову.

Сейчас, когда решение было принято, предстояло сделать еще многое.

Это решение, с утра еще нетвердое, окончательно окрепло к полудню. Он побывал на поле казни и приблизился к столбу со сложенными под ним дровами. Постоял там, представляя себе этот ужас, однако его воображение не было настолько извращено, чтобы нарисовать картину во всей полноте и яркости. Он не мог спасти Фаунт-Ройал, но еще оставался шанс обхитрить лису и спасти жизнь Рейчел.

Это было возможно, и он собирался это сделать.

Он уже шел к тюрьме, чтобы сообщить свой план Рейчел, когда его шаг замедлился. Конечно, она должна знать об этом заранее… или нет? Что, если к вечеру его решимость ослабнет, а она будет ждать в темноте своего заступника, который так и не объявится? Что, если он, приложив всю свою изобретательность и все свои силы, так и не сможет забрать ключ у Грина и Рейчел будет ждать напрасно, надеясь на освобождение?

Нет. Он избавит ее хотя бы от этой пытки. И Мэтью, развернувшись, двинулся прочь от тюрьмы задолго до того, как достиг ее двери.

А сейчас, в своей комнате, Мэтью сидел за столом перед коробкой с письменными принадлежностями. Открыв ее, он достал и разместил на столе чистые листы бумаги, перо и чернильницу.

Еще какое-то время он собирался с мыслями, а потом начал писать.

Дорогой Айзек,

к этому времени Вы уже получили известие, что я вызволил Рейчел из тюрьмы. Я сожалею об огорчении, которое доставил Вам этот поступок, но я сделал это, потому что уверен в ее невиновности, хотя и не могу предъявить доказательства.

Я выяснил, что Рейчел была всего лишь пешкой в игре тех, кто задумал уничтожить Фаунт-Ройал. Это было проделано с помощью манипуляции чужим сознанием, иначе называемой «животным магнетизмом», что несомненно озадачит Вас точно так же, как озадачило меня. Местный крысолов оказался не тем, за кого себя выдавал, — и как раз он был мастером таких манипуляций. Он мог внушать людям образы и сцены, в которых все выглядело реальным, за исключением некоторых деталей, как я уже отмечал в наших с Вами беседах. Увы, доказать это я не могу. О подлинном имени и прошлом Линча мне поведал мистер Дэвид Смайт из театра «Красный бык», знавший его…

Мэтью прервался. Все это походило на бред сумасшедшего! Что подумает судья, читая эти странные излияния? Однако надо продолжать, сказал он себе. Просто продолжать.