Роберт Маккаммон - Зов ночной птицы

Всюду одна и та же рука. Одна и та же сила. Это она поместила шесть золотых пуговиц на плащ Сатаны. Это она создала беловолосого карлика, человекообразное шипастое чудище и гротескную тварь с мужским членом и женской грудью. И она же рисовала тошнотворные сцены оргий прямо в воздухе перед взорами Бакнера, Гаррика, Вайолет и, вероятно, других местных жителей, которые сбежали из города, опасаясь за свой рассудок. Вот что это было: картины, нарисованные в воздухе. Или, точнее, запечатленные в сознании тех, кто под воздействием чар принимал это за реальность.

Вот почему Бакнер не помнил, куда дел необходимую для его передвижения трость, одевался ли перед выходом из дома холодной февральской ночью и снимал ли обувь, прежде чем лечь в постель.

Вот почему Гаррик не помнил, в какой одежде выходил рыгать во двор, что именно было у него на ногах — башмаки или сапоги — и в каком порядке располагались шесть золотых пуговиц на плаще, хотя число их запомнилось ему четко.

Вот почему Вайолет Адамс не ощутила запаха дохлятины и не заметила, что дом Гамильтонов заполонен бродячими собаками.

На самом деле никто из троих свидетелей не видел ничего, кроме картинок, начертанных в их сознании рукой призрака, который особо выделял самые шокирующие и отвратительные подробности — дабы показания сильнее потрясли суд, — но при этом опустил некоторые обыденные мелочи.

Кроме золотых пуговиц на плаще, подумал Мэтью. Здесь призрачная сила потрудилась… другого термина, кроме «изощренно», ему в голову не пришло. Она не удосужилась показать расположение пуговиц Бакнеру и Гаррику, но учла и постаралась доработать эту деталь в случае с Вайолет, поскольку та коллекционировала пуговицы и должна была присмотреться к ним более внимательно.

Мэтью подумал, что та же сила вполне могла подкинуть колдовских кукол в тайник под полом на кухне Рейчел, а потом навеять Каре Грюнвальд сон о чем-то важном, там спрятанном. Жаль, что не удалось побеседовать с миссис Грюнвальд, а то он бы мог услышать и от нее тоже, какая тишина стояла в ту ночь перед ее отходом ко сну — словно весь мир боялся даже вздохнуть.

Он вспомнил еще один момент в показаниях Гаррика и быстро нашел нужную страницу. Это было, когда Мэтью уточнял расположение золотых пуговиц и своими настойчивыми вопросами привел старика в смятение.

Тогда Гаррик шепотом произнес: «Во всем городе было тихо. Тишина. Весь мир как будто боялся вздохнуть».

Несомненно, повтор этих слов объяснялся тем, что они были ему внушены призраком. Гаррик не смог ответить на простой вопрос и в состоянии стресса безотчетно вернулся к сомнамбулической фразе, которая ему лучше всего запомнилась.

Но как быть с голосом Линча, напевающим в темноте дома Гамильтонов? Если Вайолет в действительности не перешагивала порог этого дома, как она могла услышать странноватую песенку крысолова в задней комнате?

Мэтью отложил документы и допил чай, глядя из окна в сторону невольничьего квартала и темного пространства за ним. Проще всего было предположить, что участие Линча в этой истории приснилось девочке так же, как и все остальное. Однако исследование жилища крысолова показало, что он отнюдь не прост, скрывая свою подлинную сущность за кропотливо выстроенным невзрачным фасадом.

Линч был хорошо образован и безусловно хитер. Возможно ли, что он и являлся той самой призрачной рукой, которая направляла троицу свидетелей?

Но зачем? И как? С помощью какого колдовства Линч — или как там его настоящее имя — наслал на трех человек сходные видения и убедил их в том, что все ими увиденное происходило в действительности? Тут не обошлось без какой-то черной магии. Но не той, которую обычно приписывают Сатане, а магии, порождаемой извращенным и растленным человеческим умом. В то же время этот ум должен быть методичным и расчетливым — то есть этими качествами должен обладать Линч.

И все же Мэтью не мог понять, каким образом Линч — или кто-то другой — мог это сделать.

Подобные вещи — внедрение одинаковых фиктивных образов в сознание трех человек — казались абсолютно невозможными. И все же Мэтью был уверен, что именно так все и произошло.

Но какими могли быть мотивы? Зачем прилагать такие усилия — и так отчаянно рисковать — ради того, чтобы изобразить Рейчел прислужницей Дьявола? Нет, за этим определенно стояло нечто гораздо большее, чем просто желание замести следы после убийства преподобного Гроува и Дэниела Ховарта. Скорее напротив: сами эти убийства были совершены лишь для того, чтобы придать больше веса обвинениям против Рейчел.