Роберт Маккаммон - Зов ночной птицы

— С какой целью?

Вайолет осторожно поставила слона на ту же клетку, которую он ранее занимал на шахматной доске.

— Что это такое, сэр? Игрушки?

— Эта игра называется «шахматы». Фигуры перемещаются по доске каждая на свой манер.

— Ух ты! — Она была явно впечатлена. — Это вроде игры в камешки, но только не на голой земле.

— Да, нечто общее есть.

— Какие красивые! — сказала она. — Их вырезал мистер Бидвелл?

— В этом я сомневаюсь.

Она продолжала разглядывать доску. Ее верхняя губа начала подергиваться.

— Прошлой ночью, — сказала она, — ко мне в постель залезла крыса.

Мэтью не понял, как реагировать на это сообщение, и потому промолчал.

— Она запуталась в простыне, — продолжила Вайолет, — и не могла выбраться, а я чуяла, как она барахтается у меня в ногах. И я тоже запуталась. Мы обе никак не могли освободиться. Тут пришел папа, а я испугалась, что крыса меня укусит, и закричала. Тогда папа сгреб простыню и давай лупить по ней подсвечником, а потом закричала мама, потому что вся постель была забрызгана кровью и вообще испорчена.

— Мне жаль это слышать, — сказал Мэтью. — Такие вещи травмируют сознание детей.

«Особенно таких впечатлительных девочек», — мог бы добавить он.

— Травми… что, сэр?

— Я о том, что тебе, наверное, было очень страшно.

— Да, сэр. — Она кивнула и, взяв на этот раз пешку, стала рассматривать ее в луче солнца из окна. — Я вот еще о чем… где-то под утро… я начала кое-что припоминать. О том мужском голосе, который пел в доме Гамильтонов.

Сердце Мэтью подпрыгнуло к самому горлу.

— Что ты вспомнила?

— Я узнала этот голос. — Она поставила пешку на место и подняла взгляд на Мэтью. — В голове все еще туман… и она начинает жутко болеть, когда я думаю об этом, но… я вспомнила, что он пел.

Она набрала в легкие воздуха и запела негромко, чистым и мелодичным голосом:

— Сюда, милашки и красавчики, набейте брюхо моим хавчиком…

— Крысолов, — угадал Мэтью. Ему тотчас вспомнился Линч, напевавший эту жутковатую песенку перед тем, как учинить побоище в тюрьме.

— Да, сэр. Это голос мистера Линча звучал в задней комнате того дома.

Мэтью посмотрел ей в глаза:

— Скажи мне, Вайолет, как ты узнала, что это был Линч? Ты раньше слышала эту песню?

— Как-то раз он приходил к нам убивать крыс — мой папа тогда наткнулся на их гнездо. Все были здоровущие и черные как ночь. Мистер Линч пришел со своим зельем и пикой, и он пел эту песенку, поджидая, когда крысы траванутся до очумения.

— Ты еще кому-нибудь об этом говорила? Маме или папе?

— Нет, сэр. Они злятся, когда я говорю о таких вещах.

— Тогда не рассказывай им и о том, что приходила ко мне, хорошо?

— Да я бы и так не стала. Меня за это выпорют.

— А сейчас набери воды и возвращайся домой, — сказал Мэтью. — Но сначала ответь еще на один вопрос: входя в дом Гамильтонов, ты не почувствовала никакого запаха? Там ничем не воняло? — В этот момент он думал о разложившемся собачьем трупе. — А может, ты там видела или слышала собаку?

Вайолет покачала головой:

— Нет, сэр, ничего такого не было. А что?

— Видишь ли… — Мэтью склонился над шахматной доской и поменял местами королевских коня и слона. — Если бы тебе потребовалось описать эту доску и фигуры человеку, никогда их не видевшему, как бы ты это сделала?

Она пожала плечами:

— Ну… деревянная доска с темными и светлыми квадратиками, а на ней расставлены фигурки.

— А ты могла бы сказать, что все готово к началу игры?

— Даже не знаю, сэр. С виду оно вроде бы так… но вот если бы я толком знала правила…

— Да, — сказал он с легкой улыбкой. — Суть именно в правилах, по которым ведется игра. Спасибо за то, что пришла и рассказала мне о своих воспоминаниях. Я знаю, тебе это далось очень нелегко.

— Да, сэр. Но мама говорит, что после того, как ведьму сожгут, моя голова перестанет болеть. — Она взяла свои ведра. — Могу я теперь задать вопрос вам, сэр?

— Спрашивай.

— Как считаете, почему мистер Линч оказался там в темноте и пел эту песенку?

— Понятия не имею, — ответил он.

— Я думала об этом все утро. — Она повернулась к окну, и золотистый солнечный свет окрасил ее лицо. — Голова разболелась так, что хоть плачь, но мне казалось, что все равно это стоит обдумать.

Вайолет помолчала, крепко стиснув зубы, и Мэтью понял, что она пришла к какому-то важному заключению.

— Я думаю… мистер Линч якшается с Сатаной. Вот что я думаю.

— Возможно, ты права. Кстати, ты не знаешь, где я могу найти мистера Линча?