Роберт Маккаммон - Зов ночной птицы

Мэтью тихо поднял щеколду и вышел из комнаты. В глубине темного зала несколько язычков пламени еще глодали головешки в очаге, тогда как большая часть углей погасла под толстым слоем золы. Едкий дым по-прежнему висел в воздухе. Мэтью разглядел на крюках рядом с печью два фонаря из кованой жести с множеством мелких отверстий для света. На подставке внутри одного из них сохранился свечной огарок, и Мэтью взял этот фонарь. Затем нашел на полу сосновый прутик, зажег его от одного из последних огоньков в очаге и поднес пламя к фитилю.

— Ты чаво удумал, а?!

Этот окрик так внезапно разорвал тишину, что Мэтью чуть не выпрыгнул из собственных башмаков. Он вмиг развернулся, и понемногу набирающий силу свет упал на Уилла Шоукомба, который сидел за одним из столов с кружкой перед собой и закопченной глиняной трубкой в зубах.

— Что, на блуд потянуло, малыш?

Глаза Шоукомба терялись в темных впадинах, а кожа в свете фонаря отливала грязноватой желтизной. Он выпустил изо рта кольцо табачного дыма.

— Мне… нужно выйти, — пробормотал Мэтью, еще не оправившись от неожиданности.

Шоукомб неторопливо затянулся.

— Раз так, — сказал он, — не зевай, гляди под ноги. Склизь там жуткая.

Мэтью кивнул и уже начал поворачиваться к двери, но трактирщик заговорил вновь.

— Твой хозяин навряд ли уступит мне этот славный камзольчик, так ведь?

— Он его ни за что не продаст, — ответил Мэтью и, понимая, что Шоукомб его лишь поддразнивает, все же не удержался от комментария. — Мистер Вудворд мне не хозяин.

— Вона как? Тады с какой стати он решает за тебя, что ты должен делать, а что нет? Сдается мне, что он твой хозяин, а ты его раб.

— Мистер Вудворд блюдет мои интересы.

— Ага… — Шоукомб запрокинул голову и выпустил струю дыма в потолок. — То бишь заставляет ворочать сундуки, но не позволяет резвиться с девками? И еще несет всякую хрень про волков и про заботу о твоем будущем. Но ты же взрослый парень двадцати лет! Небось, он и грязюку со своих сапог заставляет счищать?

— Я его секретарь, — произнес Мэтью с нажимом, — а не лакей.

— Но ты ведь чистишь его сапоги?

Мэтью замялся. По правде говоря, он действительно чистил обувь судьи, но не видел в этом ничего унизительного. С течением лет некоторые вещи — такие как сортировка юридических документов, поддержание чистоты в жилых помещениях, штопка одежды, упаковка дорожных сундуков и выполнение всяких мелких поручений — легли на плечи Мэтью просто потому, что он справлялся с ними быстрее и лучше.

— Знаю, что чистишь, — продолжил Шоукомб. — Люди такого типа кичатся голубой кровушкой в своих жилах. Не хочет лишний раз марать свои ручонки, да? Так оно и выходит, что он хозяин, а ты раб.

— Можете в это верить, если вам так нравится.

— Я верю тому, что вижу, — сказал трактирщик. — Иди-ка сюда, я тебе кое-что покажу. Пускай ты лишь раб и все такое, но и тебе может статься в охотку на это взглянуть.

Не успел Мэтью отказаться и пойти к выходу, как Шоукомб поднял правую руку и разжал кулак.

— Наверняка ты такого сроду не видел и вряд ли когда увидишь опять.

Свет, искрясь, отразился от поверхности золотой монеты.

— Вот! — Шоукомб протянул ее Мэтью. — Даже дам подержать.

Вопреки своему желанию — и настойчивым позывам мочевого пузыря — Мэтью приблизился, взял монету с ладони трактирщика и поднес ее к фонарю, чтобы разглядеть получше. Монета сильно истерлась, многие буквы были неразличимы, но в центре проступали контуры креста, разделяющего изображения двух львов и двух башен, а по краю Мэтью смог прочесть надписи «Carolus II» и «Dei Grat».

— Знаешь, что это? — спросил Шоукомб.

— Карл Второй, Божией милостью, — произнес Мэтью. — Должно быть, это испанская монета.

— Верно. Испанская. Усекаешь, что это значит?

— Что здесь недавно побывал испанец?

— Почти в точку. Я нашел это в сумке дохлого индейца. А откуда у краснокожего испанское золото? — Он не стал дожидаться предположений Мэтью и продолжил: — Это значит, что где-то поблизости шляется чертов испанский шпион. Скорее всего, подбивает индейцев к мятежу. Ты наверняка знаешь, что испанцы засели во Флориде, а это меньше семидесяти лиг отсюда. Они рассылают по всем нашим колониям своих шпионов, и те пускают слух, будто всякая черная ворона, улетев от хозяина во Флориду, станет там свободным человеком. Неужто никогда об этом не слыхал? То же самое испанцы обещают всем бандитам, убийцам и прочей мрази.

Он выхватил монету из руки Мэтью.