Игорь Москвин - Убийство в Невском переулке

— Я слышал, графа Шувалова отправляют послом в Англию.

— Печально, такой взлет, — покачал головой чиновник.

— Не скажите, Иван Александрович, служба послом не менее беспокойная, нежели в Третьем отделении. Козней поболее, притом на таком уровне…

— Так-то оно так, но Петр Андреевич — здесь одно из первых лиц, а там…

— Недооцениваете вы, любезный господин Деесперов, дипломатической службы. Им лишний раз ничего вслух не произнести, иначе выдадут частные слова за политический призыв. Нужно не только голову иметь, но чтобы она толковой была.

— Может, и так… — согласился виленский чиновник.

— Если вы советуете первым делом навестить господина судебного следователя Лаппа, то так тому и быть. Везите меня, Иван Александрович, и будьте моим проводником, ведь я города совсем не знаю.

— СМЕЮ ВАС ПРЕДУПРЕДИТЬ, — в коляске господин Деесперов шептал в Мишино ухо, — что Николай Васильевич Лапп — человек, как бы помягче сказать, — тут чиновник замялся, припомнив, что столичный агент — птица в здешних краях новая — вдруг не сдержан на язык и захочет в приступе откровения поведать судебному следователю? — в общем, будьте с ним… не слишком откровенны.

— Благодарю за предостережение, — сухо проговорил Миша: ему не хотелось принимать участие в местных дрязгах, даже быть в них втянутым он посчитал бы оскорблением.

— Не подумайте о нас чего-либо плохого, живем, как и везде, ссоримся, миримся, кляузы строчим, благодарности получаем, все как во всей империи.

— Я понимаю, с судебным следователем можно иметь дело?

— Можно. Тем более когда понадобится помощь, то сами понимаете, что для нас генерал-губернатор сродни Господа. До царя далеко, до неба вроде рукой подать, но не достать, вот и уповаем на Александра Львовича как на заступника и опору. Вы знаете, Михаил Силантьич, после Муравьева, устроившего здесь тиранические порядки, господин Потапов в короткие сроки добился смещения с важнейших постов сторонников бывшего генерал-губернатора.

— То-то я смотрю в «Памятной книжке губернии», что на должности поставлены ответственные лица недавно, сразу же после назначения господина Потапова. Кстати, кем приходится Лапп Александру Львовичу?

— Сие тайна великая! — правая рука собеседника с указующим перстом уставилась в небо, и тут же лицо его приобрело игривое выражение. — Говорят, что наш-то охоч до женского полу был, в особенности в молодые годы, вот и получил от одной мамзель подарок в виде сыночка, — и, сменив тон на более серьезный, произнес: — Но все это домыслы, слухи… Сами понимаете, у людей языки без костей.

СУДЕБНЫЙ СЛЕДОВАТЕЛЬ ОКРУЖНОГО суда уездного города Вильно Николай Васильевич Лапп оказался высоким худощавым человеком двадцати пяти-двадцати шести лет. Копна черных волос, круглое лицо, с которого смотрели голубые глаза, небольшие аккуратные усики под прямым греческим носом.

— Как я понимаю, вы сыскной агент из столицы? — даже не поздоровавшись, произнес грудным трубным голосом молодой человек.

— Помощник начальника сыскной полиции господин Жуков, — представил Мишу Иван Александрович.

— Рад знакомству, — судебный следователь улыбнулся и протянул руку Жукову, — Николай Васильевич Лапп.

— Взаимно, — Жуков улыбнулся в ответ, но заметил, что холодные глаза молодого человека ничего не выражали, кроме спокойной отчужденности.

— Наверное, стоит обойтись без взаимных комплиментов, — судебный следователь скосил глаза на чиновника при губернаторе. — Вам обрисовали дело, по которому вас вызвали из столицы?

— В общих чертах, — уклонился от ответа Миша. — Но мне бы хотелось получить сведения из первых, так сказать, уст, чтобы, как понимаете, непредвзятым взглядом посмотреть на сложившуюся ситуацию.

— С удовольствием, только, прошу, — и судебный следователь указал на кресла, стоявшие в кабинете, — присаживайтесь. — Лапп удивленно взглянул на Деесперова, который устроился рядом с Мишей.

— Господин Федоров любезно выделил мне в качестве сопровождающего Ивана Александровича, — пояснил столичный агент. — Я, к сожалению, впервые в вашем славном городе.

При упоминании Федорова Лапп скривился, но тут же взял себя в руки. Миша понял, что Николай Васильевич уже собирает чемоданы, чтобы с генерал-губернатором переселиться в столицу и там, благодаря протекции генерала от кавалерии, сделать карьеру.

— Перейдем, господа, к делу, — судебный следователь опустился в кресло и закинул ногу на ногу. — Управляющий отделением Государственного банка господин Ауер был срочно вызван пятнадцатого апреля в столицу, куда благополучно отбыл. Воспользовавшись отъездом начальника, помощник бухгалтера Михаил Цеханович после окончания служебных занятий испросил разрешения у временно заведующего отделением посетить больную мать, проживающую в Игуменском уезде. На следующий после этого день из Петербурга вернулся господин Ауер и через некоторое время заподозрил неладное. Цеханович не вышел по истечении испрошенных дней на службу. На квартиру помощника бухгалтера был отправлен посыльный, который узнал от хозяина дома, в котором проживал Михаил, что тот уже несколько дней как не появляется. Управляющий вызвал пристава и околоточного, и те в присутствии дворника вскрыли дверь. В комнате обнаружились следы крови и поисков, происходивших в спешке. Почуяв неладное, господин Ауер приступил к ревизии кладовой и не замедлил обнаружить пропажу пакета с тридцатью четырехпроцентными облигациями четвертого выпуска внутреннего займа, в десять тысяч рублей каждая.