Оскар Мюриэл - Темные искусства

Норвел был не в восторге от этой речи.

— Благодарю вас, мистер Фрей. Что бы мы делали без своевременной помощи англичан.

Кто-то в зале громко загоготал, что Норвел с энтузиазмом пресек.

Затем, приосанившись, с места поднялся Пратт и заговорил с подчеркнуто шотландскими модуляциями, демонстрируя их сейчас куда явственнее, чем во время предварительного слушания:

— Ваша честь, первым я хотел бы допросить мистера Холта.

Услышав свое имя, мужчина вздрогнул. Трясясь как осиновый лист, он прошел за свидетельскую кафедру, и Пратт попросил его рассказать собственную версию произошедшего. Несмотря на нервозность, Холт сумел кратко изложить события, и рассказ его соответствовал всем предыдущим показаниям. Пратт слушал, вглядываясь в какие-то бумаги.

— Здесь написано, — сказал он, — что немногим позже вас задержали на месте преступления. Вы вынесли из дома несколько вещей. Верно?

Холт вспотел, да так обильно, что одному из приставов пришлось одолжить ему носовой платок.

— Д-да. Но они мне были завещаны!

Пратт подробно перечислил все предметы, которые мы конфисковали у Холта.

— Это существенно? — спросил Норвел.

— Прошу вас проявить терпение, Ваша честь, — сказал Пратт. — Чуть позже я пролью свет на значимость этого жалкого наследства.

Норвел скривился.

— Продолжайте.

Пратт взял со стола пачку бумаг и подошел к свидетельской кафедре.

— Мистер Холт, я должен задать вам довольно личный вопрос. Сколько полковник платил вам за ваши услуги?

Произнося цифру, Холт едва не задохнулся и густо покраснел.

— Пятьдесят пять фунтов в год, сэр.

Зрители дружно ахнули.

— Весьма щедро для камердинера, — отметил Пратт.

Холт снова утер пот.

— Я… Я служил полковнику много лет, сэр. Он ценил преданность.

— Оно и видно. Он также включил вас в свое завещание, которое, кстати, у меня есть, — он поднял документ на всеобщее обозрение и протянул его судье, чтобы тот удостоверился в этом. — Я также взял на себя смелость показать завещание полковника Гренвиля авторитетному торговцу из переулка Святой Юлии и попросил его приблизительно оценить указанное наследство. Вышло около сорока фунтов. — И он показал последнюю страницу судье, который, быстро ее оглядев, утвердительно кивнул.

— Даже если не принимать в расчет добрые отношения, которые были у мистера Холта с его господином, — сказал Пратт, — даже если посмотреть на эту ситуацию с наиболее циничной и утилитарной точки зрения, то зачем человеку убивать работодателя, платившего ему столь высокое жалованье, какого в этом городе ему не посулит ни один другой господин? — Он взглянул на меня и шагнул в мою сторону. — Инспектор Фрей, у такого джентльмена, как вы, уж точно есть камердинер. Сколько вы своему платите?

Я прокашлялся.

— Менее… Чуть меньше тридцати фунтов.

Пока в зале смеялись, Макгрей шепнул мне в ухо:

— Тридцать ! Я плачу Джорджу восемнадцать…

— Хорошо, — сказал Норвел, — вы донесли свою мысль. — Он с неприязненным видом повернулся к отцу. — Вы желаете допросить обвиняемого?

— О, разумеется, желаю ! — улыбаясь и потирая руки, ответил отец и вышел в зал.

Холт сглотнул, а в глазах у Пратта даже промелькнул страх.

— Мистер Холт, вы нашли шестерых погибших. Я прав?

— Д-да…

— Вы знали, что полицейские будут проводить расследование.

— Да.

— Они попросили у вас ключи от дома. — Холт не сумел ответить и только кивнул, уже зная, к чему все идет. — Далее, когда полицейские попросили у вас ключи, полагаю, вы понимали, что им требовались все ключи. Полагаю, что вы вопреки своей недальновидности сознавали всю серьезность ситуации: что дом должен быть заперт и что никому нельзя заходить туда без разрешения и нарушать картину преступления. — Ответа не последовало, так что отец наклонился к нему поближе. — Вы это сознавали — да или нет?

Холт снова кивнул, обреченно выпятив нижнюю губу.

— И все же вы солгали. Вы оставили ключ себе и проникли в дом. Были эти вещи предназначены вам или нет, не имеет значения. — Он взглянул на присяжных. — Не имеет .

В этот момент Макгрей улыбнулся впервые за многие дни.

Отец снова повернулся к Холту.

— Далее, еще кое-что. Изначально вы сообщили инспекторам, что ничего не брали из гостиной. Верно? — Холт стал пунцовым — именно пунцовым. — Вы должны сказать «да» или «нет». — Ответа так и не последовало, поэтому отец обратился к нам. — Инспекторы, так обстояло дело?