Оскар Мюриэл - Темные искусства

Катерина вытянула руки, хрустнула костяшками и каждым суставом в пальцах и потянулась к ожерелью. Она держала его за жемчуг, осторожно поглаживая золотую застежку и всякий раз чуть дольше задерживая на ней пальцы.

— Вот она, — прошептала цыганка.

Макгрей вылупил глаза.

— Кто? Марта?

Катерина повела головой, затем отрицательно покачала ею.

— Нет… Элис.

Мы оба ахнули. Я внезапно осознал, что и сам сижу как на иголках.

Катерина тем временем взяла шиллинг в другую руку и потерла его между пальцами. Она кивнула.

— Да… Элис… на всем оставила свой след. Она как клеймо. Чистая ненависть.

— Это она — та самая тень, которая на вас давит? — спросил Макгрей.

Катерина внезапно распахнула глаза и с шумом втянула воздух.

— Да! Вполне возможно.

— То есть… — произнес я, — мертвый дух, убивший тех шестерых, теперь еще и вам мешает предвидеть?

Вопреки желанию тон мой просто сочился сарказмом, но те двое яростно закивали, сочтя, что именно так дело и обстояло.

Катерина крепко зажмурилась и сжала в руках ожерелье и монету. Она вертела головой, словно пыталась уловить какой-то тончайший звук.

— Я что-то… я что-то слышу… Как будто она что-то шепчет. Одно и то же слово, снова и снова… Но я не понимаю… — Ее грудь часто вздымалась. — Мэ — мэ… — И тут она распахнула глаза. — Мэри ?

— Мэри! — повторил Макгрей, и Катерина кивнула.

Я полистал записную книжку и нашел семейное древо.

— В этой семье нет никого с таким именем.

— Все равно запиши его, Перси, — сказал Макгрей.

Катерина застыла, косясь по сторонам, как будто пыталась еще что-то расслышать. Сдалась она далеко не сразу. Она положила ожерелье на стол, а вот шиллинг подняла повыше.

— На нем след заметнее всего. Не знаю, почему. Может быть, тень Элис не так сильно его запятнала.

— Он принадлежал тому малому, Бертрану, — сказал Макгрей.

Катерина повела бровью.

— Теперь понятно. Я видела его лишь мельком, но в этой монетке чувствуется его дух. Ненависть Элис все равно мешает, но здесь я хоть что-то вижу. Он не такой как все. Вам стоит поговорить с теми, кто хорошо его знал.

Я не сдержался и фыркнул.

— А я ведь говорил, что нам еще нужно допросить ту ветвь семьи. Мне и без натирания побрякушек это было понятно.

Макгрей был слишком глубоко погружен в раздумья, чтобы возмутиться моему цинизму. Он откинулся назад и потер щетину.

— Вся ее ненависть… к своим родным… — простонал он. — Нужно было нам узнать у миссис Кобболд, как умерла бабушка Элис.

— Да неужто? — встрял я. — Зачем? Думаешь, один из родственников убил ее и она вернулась, чтобы отомстить?

И снова я произнес это с откровенной насмешкой, но Катерина и Девятипалый выглядели чрезвычайно серьезно.

Макгрей взял шиллинг.

— Ее ненависть не так сильно запятнала вещи Бертрана. Кроме того, он единственный, кого не должно было быть на сеансе. — Он постучал монеткой себе по губе. — Нужно выяснить, от чего она умерла. Возможно, это многое расставит на свои места. Может, и Мэри какая-нибудь была в этом замешана.

— Уж не знаю, что за многое ты надеешься расставить на места, — пробурчал я, делая пометки. — И каким образом это поможет нам вызволить человека из тюрьмы.

— Как жаль, что я не увидела большего, — посетовала Катерина. — С предметами обычно получается… Но эта тень!

Она водрузила локти на стол и схватила себя за волосы с рычанием, только на этот раз совершенно утробным. Жуткий был звук.

Макгрей поднялся, похлопал ее по плечу и прошептал ей что-то, чего я не разобрал. Катерина сделала несколько глубоких вдохов, и, когда она подняла взгляд, я увидел, что она едва сдерживает слезы.

— У меня к вам последний вопрос, — сказал Макгрей. — Как думаете, у бабушки Элис и правда было око ?

— Точно не знаю, но я бы этому не удивилась. Дух у нее очень сильный, везде оставляет следы. И у Леоноры тоже были способности. А что?

— Незадолго до смерти Элис сказала правнуку, что у него тоже есть дар.

— Старшему? — уточнила Катерина.

Я хотел было спросить, откуда она о нем узнала, но она, несомненно, ответила бы, что «почувствовала».

— Ага, — ответил Макгрей. — А еще мы считаем, что она рассказала ему о том, что искало все семейство.

Катерина изменилась в лице — ее глаза внезапно засветились слабой надеждой.

— Если у мальчика есть дар, — сказала она, — то он мог бы нам помочь.

— Думаете, тень ему не помешает? С учетом кровной связи и тому подобного?