Олег Петрович-Белкин - Настоат

Второе: Замок в мое полное распоряжение. Хочу, чтобы меня и Ламассу никто более не беспокоил и чтобы Нарохи получили свободу – они достаточно уже отслужили. Манифест вольности Нарохов: кто хочет, тот служит, а остальные – пусть отдыхают.

Третье: требую, чтобы имя мое никто более не поминал всуе. Вас и всего ландграфского сброда не должно быть в моей жизни. Желаю видеть лишь доктора и собаку – никаких посещений, визитов, бесед и допросов… Своего рода омерта – несотрудничество с Городом и государством.

Четвертое: Замок должен быть раз и навсегда отделен от внешнего мира! Мы с ним – одно, и никто не смеет вмешиваться в то, что внутри происходит.

Таковы мои первопринципы, заповеди, максимы; важнейшие, не подлежащие обсуждению требования. Возможно, позже к ним прибавятся новые. Если вы согласны – будем говорить дальше; в противном случае – я ухожу.

Курфюрст протягивает руку.

– Без лишних слов и дискуссий. Я согласен! Скрепим наш договор рукопожатием – и вернемся к трапезе. Скоро будет десерт: сладкая замороженная кровь медведя с Крайнего Севера.

Я улыбаюсь.

– Надеюсь, это будет бурый медведь – Ursus arctos ? Каково это, Деменцио, пить кровь своих соплеменников? Хотя правильнее было бы посмотреть под иным углом зрения: мы с Курфюрстом вот-вот вкусим плоть одного из рода Урсусов. Забавно! А если серьезно – ваше величество, я рад, что вы пошли на уступки! Договорились!

Я готов пожать руку, но Деменцио неожиданно встает между нами.

– Позвольте! Позвольте… Государь, не слишком ли тяжкие условия нам навязаны? Это какое-то ярмо, иго… Как после битвы в Кавдинском ущелье. Позор и бесчестье! Нельзя заключать подобное соглашение – оно черным пятном ляжет на светлое имя Города и всех его поколений. Нам предлагают дикость и варварство! Ландграфская власть не может идти на поводу у всяких… авантюристов. Вывести замок из-под юрисдикции Города? А что дальше – легализуем офшоры? Разрешим демонстрации, аборты и митинги? «Каждый да держит отчину свою» – откатимся к феодализму? Нет, я решительно протестую!

Что? Это меня он назвал авантюристом? Остроумно!

Курфюрст тяжко вздыхает.

– И все же, Деменцио, я принимаю условия. Принимаю безоговорочно и благодарно! Иного пути у нас нет и не будет.

Почетный Инноватор наклоняется к самому уху правителя. Шепчет – можно подумать, я их не слышу! С тех пор, как я познакомился с Ламассу, у меня слух, как у собаки.

– Ваше величество, одумайтесь! Как же интересы Города, податного сословия, населения, черни? Только представьте – а вдруг убийца не он, не Настоат? Понимаете, что тогда будет? Заключи вы этот договор – и преступник будет вечно разгуливать на свободе!

Курфюрст обнимает Деменцио за широкие плечи.

– Хватит, прекрати лицемерить! Я обещаю – мы продолжим поиски убийцы. И если Настоат окажется невиновен, мы обязательно обелим его имя. Все будет сделано по совести! Просто сейчас нам нужно выиграть время, чтобы успеть передать власть в руки Дункана Клаваретта. Я должен сделать это, пока жив, ибо на тебя надежды мало. Если я умру прежде признания Настоата, ты узурпируешь власть, а Дункана отправишь в Березов…

– Уверяю, у него на меня точно такие же планы!

– Именно поэтому я и должен организовать все при жизни – чтобы никто после меня не сгинул в могилу! А Настоат удалится, будет наслаждаться свободой в своем запорошенном, сокрытом в глубоких снегах замке…

Хорошую комбинацию он придумал – Дункана Клаваретта на царство! А я-то думаю, зачем вся эта свистопляска. Что ж, я не против – возможно, из Начальника следствия выйдет неплохой государь. По крайней мере, лучше, чем Деменцио Урсус.

Между тем последний не отступает:

– Всемилостивейший Курфюрст, не принимайте поспешных решений! Вы всегда избегали ошибок – по крайней мере, par excellence [56] Преимущественно, в основном (фр.). . Но то, что происходит сейчас, не поддается рациональному осмыслению! Нельзя вести переговоров с преступниками – их нужно мочить, уничтожать, убивать; возможно, даже в уборной…

Самонадеянно! Я ведь все слышу! Кого ты там собрался «мочить» – да еще и в уборной? Ламассу, быстро ко мне! Пора пустить кровь этому негодяю!

– Стойте, стойте, Хозяин! – издали шепчет мне Ламассу. – Не все так однозначно! Не горячитесь – потом будете раскаиваться… Потерпите, не надо срывать сделку!

Отчаявшись найти понимание у Курфюрста, Деменцио резко поворачивается ко мне.

– Настоат, выйдите на пару минут – своим присутствием вы смущаете Государя. Сакральная особа правителя не может подвергаться психологическому и духовному давлению. Соседняя комната к вашим услугам – давайте оставим Курфюрста одного. Ему нужно хорошо подумать!