Олег Петрович-Белкин - Настоат

Курфюрст пытается встать с кресла. Тщетно – ноги не держат. Деменцио берет его под руку, помогая подняться. Какая трогательная предупредительность! А сам наверняка готов воткнуть нож в спину. Хотя… вряд ли у такого ничтожества есть собственные амбиции.

Нависая над столом, сломленный, иссохший Курфюрст готовится к новой атаке.

– Замечательно. Как вижу, человеколюбие вам чуждо. Этого следовало ожидать. Тот, кто хладнокровно отнял две жизни, не может быть приятным собеседником.

Непонятливый старикашка! Талдычит одно и то же.

– Я сказал: лучше думайте о себе. Сколько жизней на вашей совести? А насчет меня – неизвестно. Я уверен, что на руках моих нет крови – но может появиться, коль вы от меня не отвяжетесь.

В сопровождении Деменцио Урсуса Курфюрст подходит ко мне ближе, садится на стул справа, кладет руку на мое ледяное запястье. Какие горячие пальцы – кровь, оказывается, еще бежит по его жилам.

Lacrimosa играет все громче. Чудовищные танцы Ламассу по-прежнему у меня перед глазами.

– Послушайте. Давайте сменим тональность, – страдая одышкой, хрипло шепчет Курфюрст. – Мы не враги вам. Наоборот, я пытаюсь помочь – преследуя, естественно, собственную выгоду.

Он наклоняется к моему уху. Я отчетливо ощущаю запах старости, тлена, исходящий от его гниющего, ветхого тела. И все это вперемежку с одеколоном Деменцио Урсуса. Гремучая смесь – разложение и самодовольство, прах и бесконечная жизнь. Ведь Деменцио, говорят, гораздо старше Курфюрста…

– Я хочу предложить сделку, – гнет свою линию самодержец. – Признание вины, детальное описание преступления в обмен на все что угодно. Например, побег из тюрьмы, новую личность, инсценировку убийства или самоубийства. Откажетесь – и будете вне закона, civiliter mortui – в состоянии гражданской смерти [54] Т.е. лишенным прав. . Согласитесь – и обретете свободу. Ступайте на все четыре стороны! Объявим вас в розыск, но, естественно, никто никого не найдет… Нам нужно лишь формальное раскрытие дела: официальное объявление, праздник, триумф государства, а главное – Великого следствия. И все!

Совсем другой разговор! Сразу бы так – а то совесть, раскаяние, искупление, чувство вины… Абстрактные материи! А мне нужна конкретика, нечто реальное.

– Ваше величество, предложение заманчивое. Но этого мало! Как вы поняли, кнут на меня не подействует, а вот пряник я хотел бы побольше. Пока – слишком мал. Предложите что-нибудь ценное, по-настоящему стоящее. То, что меня заинтересует, – и будет вам сделка! Quid pro quo [55] Услуга за услугу, букв. одно вместо другого (лат.). .

Курфюрст улыбается.

– Прекрасно! Не зря мы рассчитывали на ваше здравомыслие. Итак, условия такие: с нашей стороны лишь одно требование – вы пишете собственноручное признание и официально вручаете его не мне, не Деменцио, не кому-то другому, а лично Начальнику Великого следствия Дункану Клаваретту. Он должен снискать лавры победителя – баловня судьбы, раскрывшего преступление. А взамен, как я сказал, вы получите все что угодно! «Просите, и дано будет вам».

Деменцио Урсус морщится. Видимо, идея ему не по душе – но выступить против он не решается.

– Надо же, какой альтруизм, какая трепетная забота о подчиненных! И почему вы так хотите помочь Клаваретту? Впрочем, не мое дело – в ваши политические игры я лезть не намерен. Хотя очень интересно узнать, почему Деменцио Урсус не в восторге от этой затеи…

А этот Настоат вовсе не промах! Сумел прочитать меня, как открытую книгу. Достойный оппонент – не то что немощный Курфюрст или его напыщенный протеже Дункан. Кажется, я начинаю догадываться, с чем мы столкнулись…

Настоата необходимо перетянуть на свою сторону. Это трудно, ибо за его спиной – Энлилль, мой давний, но любимый противник. Пора разорвать эту связку! Иначе – я проиграю.

Курфюрст на мгновение закрывает глаза.

– Молодой человек, давайте не будем удаляться от темы – в кои-то веки мы нащупали точку соприкосновения. Я жду вашего ответа, ваших условий. Скажите, что́ вы хотите в обмен на признание?

– Мои требования необъятны. Вы уверены, что способны их выполнить?

Принцепс кивает.

– Хорошо! Тогда слушайте. Первое: инсценировка самоубийства – отныне меня ни для кого более не существует. Личность моя растворилась в сумраке времени, я наложил на себя руки. Где захоронен и что́ сталось с прахом – неясно… Полное забвение и безвестность, прогулки по лунным дорожкам.