Оливер Пёцш - Дочь палача и Совет двенадцати

И всегда видел в них грех.

Как и в глазах этой юной девицы, которая прошмыгнула мимо него и вышла из церкви.

Охотник выждал немного и вышел следом. Девушка поспешила в направлении Ангера. Мимо низких, приземистых домов протекал зловонный ручей, плескался и журчал, пока не впадал в Конскую заводь.

Хорошо.

В Ангере было одно из его любимых охотничьих угодий. Множество тесных переулков и ручьев – в таком лабиринте никто его не заподозрит. Иногда он выманивал девушек на луга и этим облегчал себе задачу. Охотник мог быть очень убедительным, когда хотел. Девушки всегда ему доверяли. А почему бы и нет? Наверняка это удастся ему и сегодня. Короткий разговор, прогулка за городскими стенами, последняя молитва… Охотник стиснул в ладони амулет. Тот всегда придавал ему силы в предстоящем деле.

Женщина с сияющим венцом…

Охотник собрался уже подкрасться к жертве, но тут случилось непредвиденное. Из переулка вышел молодой мужчина – судя по одежде, простой поденщик или конюх. Он тяжело дышал – вероятно, быстро бежал. Завидев девушку, парень несколько раз ее окликнул. Должно быть, он разыскивал ее и наконец нашел. Девушка испуганно оглянулась. В первый миг она словно задумалась, потом со слезами бросилась в объятия парня. Тот гладил ее и утешал тихими словами, и скоро слезы перестали ее душить. Через некоторое время они ушли, взявшись за руки, в сторону Ангера.

Разочарованный охотник остался на месте, спрятав амулет в карман. Но он знал, что пока еще не упустил девушку.

Он видел грех в ее глазах – просто так его не загладить, объятий и слов утешения тут недостаточно. И он знал, что она вернется, чтобы сделать тот, последний шаг.

Нужно только дождаться.

Колокола приходской церкви в Ау отзвонили седьмой час. Магдалена перешла мост через Изар и направилась к мануфактуре. Городские ворота открылись совсем недавно, и навстречу ей нескончаемым потоком двигались жители окрестных селений. Кто-то искал работу на день, другие торговали вразнос, третьи надеялись на подаяние.

Магдалена была в теплом плаще и простом льняном платье с фартуком. Она не стала расчесывать волосы, подол ее платья был забрызган грязью и рыхлым снегом. Отец посоветовал ей выглядеть по возможности бедно, чтобы избежать ненужных подозрений. Хотя, в сущности, Магдалена и прежде принцессой себя не ощущала.

Она до сих пор не знала, как относиться к замыслу отца – раньше дочь палача никогда не сидела за ткацким станком. Но так действительно проще всего было заслужить доверие ткачих и побольше разузнать об этой мануфактуре. В худшем случае ее, наверное, просто вытолкают взашей… Что ж, по крайней мере, отец пообещал ей не принуждать Барбару к замужеству.

«Но, в сущности, иного выхода у Барбары нет, – мрачно подумала Магдалена. – Живот у нее растет день ото дня. Отец тоже рано или поздно заметит. Неизвестно только, до свадьбы или после…»

Ей тяжело было расставаться с Софией. Магдалена понимала, что оставляет девочку в хороших руках и вернется к ней очень скоро. И все-таки при мысли о дочери у нее сжималось сердце. Она опасалась, что София заболеет или же с ней случится что-нибудь еще. В том числе и поэтому Магдалена хотела поскорее покончить с этим делом.

В конце переулка показалось трехэтажное здание. Мануфактура и вправду имела мрачный и грозный вид, какой описывал ее отец. Магдалена дернула цепочку, и в скором времени в двери открылось окошко. Выглянувшая в него накрашенная женщина, по всей видимости, и была матушкой Йозеффой.

– Чего тебе? – спросила она недовольно и почесала под париком.

– Я… я совсем недавно в Ау и ищу работу, – ответила Магдалена робким и напуганным голосом. – Слышала, здесь можно устроиться.

– Так-так, слышала, значит… Хм, давай посмотрим.

Дверь отворилась, и матушка Йозеффа оглядела Магдалену, точно корову на рынке.

– Уже не девочка, – пробормотала она. – Откуда ты?

– Из… из Шонгау. Крестьянин, у которого я была служанкой, вышвырнул меня. Нашел другую, помоложе.

– И теперь она греет ему постель, ха! – Матушка Йозеффа желчно рассмеялась. – А ты решила, что в Мюнхене что-нибудь да найдется… И поняла теперь, что никому здесь не нужна, и шляешься по Ау! Верно я говорю?

– Прошу вас! – взмолилась Магдалена. – Я здесь никого не знаю, а в Шонгау вернуться тоже не могу…

– Хм, так ты здесь одна? – Последние слова, очевидно, пробудили в Йозеффе интерес. Она снова оглядела Магдалену. – Ну, для своих лет выглядишь ты еще пристойно. Ткать умеешь?