Оливер Пёцш - Дочь палача и Совет двенадцати

Вечером Куизли всей семьей собрались за столом у Михаэля Дайблера. Им многое следовало обсудить, поэтому пришли и Якоб с Георгом. Вальбурга вызвалась на это время присмотреть за детьми. В прежние времена дом палача служил борделем и центром азартных игр. На чердаке и в подвале старого дома скопилось множество интереснейших вещей: пожелтевшие и поеденные мышами книги, полные всевозможного хлама ящики, рваные женские платья и костюмы, игральные кости и различные клещи, цепи и тиски. Последнее особенно понравилось Паулю, а Петер между тем сидел в спальне и листал потрепанный молитвенник, вероятно когда-то принадлежавший кающейся проститутке. Время от времени было слышно, как Вальбурга на втором этаже что-то напевает Софии. В доме царило приятное спокойствие. Снаружи завывал холодный февральский ветер, но возле печи в комнате было тепло и уютно.

Прогулка по мюнхенским улицам действительно доставила Магдалене огромное удовольствие. Утром они едва не рассорились с Барбарой. Сестра, похоже, еще не вполне осознавала серьезность своего положения и только отмахивалась от доводов Магдалены. Городская суета помогла ей немного отвлечься. Она подумывала даже купить себе новый фартук с вышивкой, но цена в восемь серебряных пфеннигов отбила у нее всякое желание. Уму непостижимо, как все дорого в этом Мюнхене!

И все-таки хорошие новости не заставили себя ждать. Георг рассказал ей, что Барбара встретилась с палачом из Кауфбойерна Конрадом Неером и при этом не сбежала в истерике. Неер подарил ей платок из настоящего шелка, и теперь Барбара носила его с видимым удовольствием. Что ж, хоть какое-то начало.

Однако хорошее настроение было испорчено, когда Симон рассказал Магдалене о неудавшейся аудиенции. Она так надеялась подыскать для Петера школу в Мюнхене! Но все, что они получили от этой встречи, это должность городского собачника для Симона.

– И ты в самом деле должен разыскать псину курфюрстины? – вновь спросила Магдалена.

Они сидели за большим столом, посредине которого стояла громадная сковорода яичницы с салом. Симон вздохнул и отложил деревянную ложку. По всей видимости, у него пропал аппетит.

– Псину зовут Артуром, он сбежал от придворной дамы, – ответил лекарь глухим голосом. – Понятия не имею, где его искать. Я, наверное, и делать ничего не стану. В худшем случае курфюрстина перестанет считать меня самым умным жителем Шонгау, – он закатил глаза. – Этим своим унижением я обязан секретарю Лехнеру! Это он рассказал про нас графу Зандицеллю, а тот, в свою очередь, – курфюрстине.

– Про нас? – спросил Куизль и нахмурился.

– Ну… ваше имя тоже прозвучало… – Магдалена заметила, что ее муж слегка покраснел. – Вот, а потом еще и Петер куда-то запропастился, – поспешно добавил он. – А когда нашелся, стал рассказывать мне сказки, как он играл с кронпринцем! Мне иногда кажется, что у него чересчур богатое воображение. Может, ему и не следует столько читать.

– Так или иначе, а тебе нужно разыскать эту собаку, – решительно заявила Магдалена. – Если ты вернешься к курфюрстине с Артуром, то сможешь о чем-нибудь ее попросить. Например, устроить Петера в коллегию Святого Михаила.

– Ну, замечательно! – Симон в отчаянии всплеснул руками. – И где я, по-твоему, должен искать этого Артура? Нарисовать его и развесить рисунки по всему городу? Или стучаться в каждую дверь и спрашивать, не видели ли они маленькую хорошенькую таксу?

– Можно, на худой конец, расспросить городского собачника Лоренца, – ввернул Дайблер. – Может, он что-нибудь да знает. У Лоренца повсюду глаза и уши. Он живет здесь неподалеку… – Палач кашлянул. – Но я бы сейчас поговорил о других, более важных вещах. А именно об убитых девушках. – Он повернулся к Куизлю. – На Совете у нас не было времени поговорить. Рассказывай, выяснил что-нибудь на мануфактуре?

Куизль усмехнулся.

– О да. И то, что я расскажу, тебе вряд ли понравится.

Магдалена с удивлением выслушала, пока отец рассказывал о своем разговоре с матушкой Йозеффой и бедняжкой Евой. Когда же он произнес имя мастера Ганса, Барбара с шумом втянула воздух.

– Этот демон! – прошипела она. – Значит, он и впрямь имеет какое-то отношение к убийствам!

Куизль задумчиво кивнул. Потом зачерпнул ложкой яичницу с салом и принялся жевать с видимым аппетитом. Наконец он запил все это глотком пива – и лишь потом продолжил:

– Ганс, вероятно, разговаривал с Анни, рыжей девушкой, которую мы выловили из ручья в Ау. Об этом нам уже и другие рассказывали. А главное, что после первого убийства, этой Эльфи, он ошивался возле мануфактуры. – Куизль поднял два пальца. – Анни и Эльфи, обе мертвы, и к обеим мастер Ганс проявлял интерес. Это однозначно делает его главным подозреваемым.