Валерио Манфреди - Башня одиночества

Падре Хоган задержал взгляд на бесконечных строках уравнений, затем снова посмотрел в глаза священнику и повторил все тот же вопрос:

— А если не последует никакого послания? Никакого ответа?

— Тогда это будет значить, что…

Что Бога нет? — перебил его падре Хоган.

Старик опустил голову.

— Хуже, — ответил он, — гораздо хуже.

Падре Хоган закрыл лицо руками, скрывая слезы, навернувшиеся ему на глаза.

— О Боже! — только и вымолвил он.

Но падре Бони уже успокоился и продолжил свою речь:

— А теперь забудем об этих рассуждениях. Я позвал вас не беседовать о философии, а сообщить новость: мне удалось высчитать точное место и время этого события. Маркони продолжал работать на нас, создав удивительную машину — приемник на ультракоротких волнах, подсоединяемый к другому прибору с революционными свойствами. Вы окажетесь в том месте в момент прибытия сигнала, наш приемник поймает послание из самых отдаленных областей Вселенной и запишет на носитель, который позволит сохранить его на долгие годы и расшифровать… Я все подготовил, до мельчайших деталей, Хоган. Мы воспользовались важными связями и получили поддержку, необходимую в вашем путешествии в это пустынное и труднодоступное место, находящееся вдали от последних бастионов цивилизации. Но мы должны будем дать им кое-что взамен. Другого способа не было.

— Что именно?

— Они попросили посвятить их в результаты нашего эксперимента.

— И как вы…

Падре Бонн сделал красноречивый жест:

— Это весьма общее исследование — таким и будет наш им ответ.

— Больше ничего?

— Есть еще одна вещь, на которой они особенно настаивают.

— И что это за вещь?

— Они охотятся за одним типом, который весьма их интересует. Так случилось, что у нас есть об этом человеке очень важная информация, в суть которой я вас сейчас посвящу. После этого вы отправитесь в дорогу. Как можно раньше.

— Что значит «как можно раньше»?

— Самое позднее — послезавтра.

— Я не могу. Я не успею… собраться.

— Не нужно ничего собирать. Все уже готово, даже ваш багаж. Все детали путешествия устроены. Сегодня же вечером ваш секретарь принесет вам билет и деньги, которые могут вам понадобиться.

Падре Хоган на минуту задумался.

— Ну хорошо, я поеду. На который час назначен отъезд?

— На десять вечера. А теперь будьте добры, выслушайте меня: человек, о котором я вам только что сказал, — это офицер, дезертировавший из Иностранного легиона, известный под именем Сельзник. Десять лет назад он тесно сотрудничал с Десмондом Гарретом в его исследованиях юго-восточного квадрата Сахары, но через какое-то время эти двое стали заклятыми врагами и даже устроили беспощадную дуэль на саблях, после которой у Сельзника осталась незаживающая рана на правом боку, усугубляющая его ненависть. Дело в том, что истинная личность Сельзника никому не известна. Кроме нас. В этом запечатанном конверте, который я вам даю, написано все, что мы о нем знаем. Вы сможете по необходимости частями сообщать им эти сведения, но только получив нужную нам поддержку. Сегодня же вечером личный врач папы сделает вам прививки от основных тропических болезней, однако, надеюсь, в этом нет необходимости: пустыня — одно из самых чистых мест на земле. Я приду попрощаться с вами перед отъездом.

Падре Хоган вернулся в свой кабинет и набрал секретный номер.

— Это падре Хоган, я звоню из Ватикана и хотел бы поговорить с синьором маркизом.

— Мне жаль, падре, — ответил мужской голос, — но синьор маркиз в данный момент занят.

— Передайте ему, что я звонил и мне совершенно необходимо переговорить с ним завтра лично и строго секретно. Я подожду его ответа у телефона.

Прошло несколько минут, и тот же голос произнес:

— Синьор маркиз примет вас завтра в семь часов вечера.

Следующим вечером падре Хоган, переодевшись в мирское платье, взял напрокат машину, отправился в один из самых изысканных кварталов города и вышел у особняка восемнадцатого века, возле которого стоял швейцар в форме. Он поднялся на третий этаж и остановился у двери из темного ореха без какой-либо надписи. Позвонив, он услышал звук приближающихся шагов, и мажордом в черном фраке и белых перчатках знаком попросил его следовать за собой.

— Синьор маркиз ждет вас, ваше преосвященство, пойдемте, я покажу вам дорогу.

Он усадил его в большом кабинете с паркетным полом и ореховыми шкафами до самого потолка, полными древних и современных книг. Возле окна находился письменный стол, тоже ореховый, массивный, с лампой в стиле модерн в виде полуобнаженной нимфы, поддерживающей абажур из матового зеленого стекла. В этой большой комнате пахло пчелиным воском и не было даже намека на сложные технические устройства, прославившие на весь мир великого хозяина этого жилища. Возле стола стоял античный глобус, а на стене за спинкой кресла висела планисфера фра Мауро.