Валентин Лавров - Триумф графа Соколова

Сыщик начал отступать к выходу, пытаясь расстегнуть шинель, чтобы достать револьвер. Но руки в тонких лайковых перчатках озябли, плохо слушались.

Сыщик и одной пуговицы не освободил из тугой петли, как вдруг на лестнице застучали ноги. Соколов увидал трех здоровых мужиков, похожих на цирковых атлетов, которые шли на него.

Мужики не таились и не скрывали своих страшных намерений. У двоих из них были короткие ломики — вершков по десять, а тот, что был сзади, держал большую тряпку, распространявшую резкий запах эфира.

Сила Соколова была не только в его атлетических мышцах, но и в холодном мышлении, способном принимать единственно правильные решения. Молнией пронеслась мысль: «Желают живьем взять, собаки! Эти с ломами хотят руки переломить, а потом усыпят, в ковер завернут и доставят к крематорской печи. Ну да посмотрим…»

Один из нападавших размахнулся ломиком и метнулся на сыщика. Соколов подсел, а затем бросил нападавшего через себя.

Тот взлетел вверх и тяжело плюхнулся на кафельный пол.

Сыщик успел ударить по ногам второго. Тот пролетел вперед и шмякнулся головой в стену.

Третий покуситель — долговязый, узкоплечий, косоротый от ножевого ранения — швырнул на пол хлороформовую тряпку. Резким движением выдернул из-за пояса револьвер, направил на Соколова, угрожающе прохрипел:

— Ну, легавый, клешни поставь за спину!

Соколов видел, как нервно дрожат руки косоротого, как он от перепугу в любое мгновение может спустить курок.

Соколов нарочито медленно поднял руки вверх.

Косоротый завизжал:

— Я сказал: за спину! И выходи на улицу. Садись в сани.

Соколов понял: «Боится, что поднятые вверх руки привлекут внимание прохожих и городового».

Он завел руки за спину. Насмешливо сказал:

— Имущество не забудь! Коврик в углу стоит…

Вдруг по лестнице забухали чьи-то стремительные шаги. Соколов увидал старого шнифера Буню. Тот заорал на убийцу:

— Стой, паскуда, не стреляй!

И, не раздумывая, желая хоть своей жизнью защитить Соколова, Буня с кулаками бросился на косоротого.

Тот резко повернулся и выстрелил почти в упор.

Буня, коротко охнув и схватившись за живот, беспомощно опустился на ступеньки.

Соколов воспользовался паузой. Он мгновенно схватил валявшийся ломик и со всего маха треснул по голове косоротого. Словно арбуз, лопнул череп негодяя.

Вдруг за спиной послышалось кряхтение. Это пришедшие в себя убийцы вновь поднялись на ноги. Первый из нападавших — с мохнатыми, сросшимися на переносице бровями и бритыми щеками — вновь размахнулся ломиком. Соколов сделал перехват, крутанул руку и вырвал ломик.

— Вот вам, большевистское отродье! — Соколов в ярости стал молотить убийц, нанося ломиком удары по головам.

Кровь оросила кафель.

Тяжело дыша, Соколов отшвырнул ломик и склонился над Буней:

— Ты жив, дружок?

Буня сделал над собой нечеловеческое усилие, из последней мочи прошептал:

— В сундучке… Я зарыл клад в девятом году. Половину, Аполлинарий Николаевич, возьмите себе, остальное отдайте Лушке…

Буня хотел еще что-то добавить, но изо рта вышел лишь кровяной пузырь.

Буня тяжело захрипел и на полувздохе замер.

Соколов закрыл покойнику веки и поцеловал в лоб.

Вдруг сыщик ощутил чье-то присутствие. Он поднял голову.

Сверху, неслышно ступая войлочными туфлями, шла помертвевшая от горя Лушка.

Она глядела на своего жениха и боялась верить худшему. Вдруг со страшным криком бросилась на грудь мертвеца, запричитала:

— Зачем? А меня… на кого?

Ответа не было. Зачем? — это знает только Создатель, воля которого на весь мир простирается.

Лушка прижималась лицом к груди жениха, вся содрогаясь от беззвучных и безутешных рыданий, словно выпрашивала у кого-то снисхождения к своей несчастной судьбе.

Соколов вышел на морозный воздух.

Он рассчитывал поймать еще одного из большевистской банды, оставшегося в санях.

Но его глазам предстала еще одна жуткая картина. Возле подъезда, заливая снег кровью, лежал в предсмертных муках старый знакомец графа — городовой Василий Казовой.

В санях валялся сообщник убийц, так их не дождавшийся. Его голова была пробита пулей. И злодей уже не дышал.

Толпа любопытных собралась мгновенно.

Соколов быстро выяснил случившееся.

Василий, стоявший невдалеке на посту, видать, заподозрил что-то неладное и хотел войти в подъезд.