Сидни Шелдон - Если наступит завтра

«Что русские имеют против него? – недоумевал посол. – Судья Лоуренс такой же шпион, как я. – Посол криво усмехнулся и оборвал себя: – Мог бы придумать пример получше».

Он потребовал встречи с Президентом Политбюро [30]и, когда ему в этом отказали, добился аудиенции у одного из министров.

– Я заявляю официальный протест! – сердито начал посол. – Поведение вашей страны в отношении судьи Лоуренса не имеет никаких оправданий. Человека его положения смешно называть шпионом!

– Вы все сказали? – холодно осведомился министр. – В таком случае взгляните вот на это. – Он подал послу копии телеграмм.

Посол прочитал текст и удивленно поднял глаза.

– Что в них такого? Они вполне невинны.

– Вы так считаете? Тогда извольте ознакомиться с этим. – Министр протянул послу расшифрованный вариант телеграмм. В тексте было подчеркнуто каждое четвертое слово:

«Информируем, что следующая встреча комитета судебного права назначена. Сообщите удобную дату согласно своему расписанию и договоренности.

Самолет сестры опоздал. Планы нарушены, но пассажиры прибыли. Утеряны паспорт и деньги. Сегодня вашу сестру поместят на время в первоклассный швейцарский отель. Не беспокойтесь, счет оплатите позже.

Теперь вашей сестре необходимо как можно скорее получить временный документ. Передам информацию, как только смогу. О новом паспорте узнаю в русском консульстве. Отправлю на корабле».

«Черт меня побери!» – подумал посол.

Журналистов и публику на процесс не допустили. Осужденный упорно отпирался, утверждая, что прибыл в СССР не в целях шпионажа. Суд обещал снисхождение, если он назовет своих боссов. Генри Лоуренс заложил бы душу, только бы что-нибудь сказать, но он никого не знал.

После суда в «Правде» появилась короткая заметка о том, что разоблачен известный американский шпион. Осужден на четырнадцать лет и отправлен в Сибирь в трудовой исправительный лагерь.

Дело судьи Лоуренса поставило в тупик американские разведывательные круги. В кулуарах ЦРУ, ФБР, Секретной службы [31]и министерства финансов носились разные слухи.

– Он не из наших, – говорили в ЦРУ. – Наверное, из финансов.

В министерстве финансов отрицали всякую причастность к делу судьи Генри Лоуренса.

– Этот тип не из нашей конторы. Не иначе долбаное ФБР опять сует свой нос на чужую территорию.

– Никогда о таком не слыхивали, – открещивались в ФБР. – Поинтересуйтесь в администрации и разведывательном управлении [32].

В разведывательном управлении тоже пребывали в полном неведении и откликнулись коротко:

– Без комментариев.

Каждая служба не сомневалась, что судью Лоуренса за бросили в СССР другие.

– Остается восхищаться его упорством, – заметил директор ЦРУ. – Крепкий парень. Ни в чем не признался и не назвал имен. Скажу откровенно, побольше бы нам таких.

В последнее время у Энтони Орсатти все как-то не клеилось, хотя он сам не понимал почему. Впервые в жизни удача отвернулась от капо. Началось с предательства Джо Романо, затем Перри Поуп, а теперь сгинул судья Генри Лоуренс – впутался в какое-то идиотское шпионское дело. Все эти люди были необходимыми винтиками, благодаря которым крутилась машина семьи Орсатти. На этих людей он мог положиться.

Романо был словно чека в колесе, и Орсатти никак не удавалось подобрать другого человека на его место. Делами управляли кое-как, и вскоре посыпались жалобы от тех, кто раньше никогда не осмелился бы жаловаться. Стали поговаривать, что Тони Орсатти стареет, не в состоянии приструнить людей и его организация рассыпается.

Последней каплей стал звонок из Нью-Джерси.

– Тони, мы слышали, что у тебя неприятности. Хотим помочь тебе выпутаться.

– Никаких неприятностей! – ощетинился Орсатти. – Была парочка проблем, но с ними я без вас разобрался.

– У нас другие сведения, Тони. Поговаривают, будто твой город маленько спятил, потому что его никто не контролирует.

– Я его контролирую!

– Может, он тебе не по зубам? Может, ты перетрудился и тебе пора на покой?

– Это мой город! Его у меня никому не отобрать!

– Ай-ай-ай, Тони! Разве речь о том, чтобы что-то у тебя отбирать? Мы просто хотим помочь. Семьи на востоке собирались на совет и решили подать тебе руку помощи – послать несколько человек. Что тут плохого? Ведь мы старинные друзья!

Энтони Орсатти прошиб озноб. Плохо было то, что рука помощи станет подгребать под себя все больше и больше. И этот снежный ком ему не остановить.