Сидни Шелдон - Если наступит завтра

– Завтра ты лишишься гувернантки, – объявил начальник Брэнниган жене.

– Почему? – удивилась Сью Эллен. – Джуди очень хорошо относится к Эми.

– Я знаю, но ее срок окончен. Завтра утром Джуди отпустят на свободу.

Они завтракали в удобном коттедже, который составлял одно из преимуществ работы начальника тюрьмы. Были и другие: шофер, горничная, повариха и гувернантка для их дочери Эми. Все работницы из числа заключенных, заслуживших своим поведением определенные привилегии.

Приехав сюда пять лет назад, Сью Эллен нервничала из-за того, что придется жить на территории исправительного заведения. И еще больше от того, что сознавала: в доме будут прислуживать преступницы.

– Откуда ты знаешь, что они не обокрадут нас и не перережут нам ночью горло? – спрашивала она мужа.

– Пусть только попробуют, – отшучивался тот. – Я подам на них рапорт.

В конце концов Брэнниган уломал жену, но не убедил, однако ее опасения оказались беспочвенными. Заключенные хотели произвести хорошее впечатление и насколько возможно сократить свои сроки, поэтому старались на совесть.

– Я привыкла к тому, что Джуди так хорошо заботится об Эми, – говорила Сью Эллен. Она желала заключенной добра, но не хотела, чтобы та уходила. Как знать, какая попадется новая гувернантка. Вокруг рассказывают столько страшных историй о том, какие ужасные вещи могут сделать незнакомки с детьми.

– Джордж, у тебя есть кто-нибудь на примете на место Джуди?

Начальник тюрьмы много думал об этом. Примерно дюжина заключенных подходили на роль гувернантки их дочери. Но Брэннигану никак не удавалось забыть о Трейси Уитни. Что-то в ее деле сильно тревожило его. Брэнниган пятнадцать лет работал криминалистом и гордился тем, что понимает преступников. Одни из его подопечных были закоренелыми преступницами, другие совершили проступок, движимые страстью или поддавшись влиянию момента. Но Трейси Уитни, по мнению начальника тюрьмы, не подходила ни под одну категорию. Его не удивили ее заявления о невиновности – так вели себя все осужденные. Тревожило другое: люди, которые сговорились отправить Трейси Уитни в тюрьму. Начальника тюрьмы назначила на работу городская комиссия Нового Орлеана во главе с губернатором штата. И хотя Джордж Брэнниган решительно уклонялся от участия в политике, он хорошо знал игроков на политическом поле. Джо Романо принадлежал мафии – подручный Энтони Орсатти. Перри Поуп, защищавший Трейси Уитни, состоял у них на жалованье. Как и судья Генри Лоуренс. Так что приговор Уитни имел определенный душок.

И вот теперь начальник тюрьмы Брэнниган принял решение.

– Да, у меня есть кое-кто на примете, – ответил он жене.

В тюремной кухне был альков, где стояли маленький, изъеденный муравьями столик и четыре стула – единственное место, обеспечивающее относительное уединение. Во время десятиминутного перерыва Трейси и Эрнестина сели пить там кофе.

– Хватит скрытничать, давай говори, что так гонит тебя отсюда? – начала чернокожая.

Трейси колебалась. Можно ли доверять Эрнестине? Но выбора у нее не было.

– Там остались люди, которые… устроили это все моим родным и мне. Хочу поквитаться с ними.

– Да ну? И что же они такого тебе сделали?

Слова давались с трудом. Каждое отзывалось болью.

– Убили мать.

– Они – это кто?

– Имена тебе ничего не скажут. Джо Романо, Перри Поуп, судья Генри Лоуренс, Энтони Орсатти…

Эрнестина разинула рот.

– Детка, ты даешь!..

– Ты что, знаешь их? – удивилась Трейси.

– Кто же их не знает? В этом Новогребаном Орлеане ничего не происходит без разрешения Романо или Орсатти. Не лезь к ним. Дунут – и улетишь как дым.

– Они уже выдули меня из жизни, – бесстрастно отозвалась Трейси.

Эрнестина оглянулась, желая удостовериться, что их ни кто не подслушивает.

– Ты или сумасшедшая, или дура, каких я еще не видывала. Эти люди неприкасаемые. – Она покачала головой. – Забудь о них. И как можно быстрее.

– Не могу. Мне надо выйти отсюда. Это можно сделать?

Эрнестина долго молчала и наконец произнесла:

– Поговорим во дворе.

Они стояли во дворе, в самом углу, одни.

– Из нашей тюряги бежало двенадцать человек, – рассказывала Эрнестина. – Двух несчастных застрелили, остальных поймали и снова посадили. – Трейси не ответила. – На вышках двадцать четыре часа в сутки дежурит охрана с пулеметами. Те еще стервецы, спуску не дадут. Если заключенная сбежит, охранника выгонят с работы. Так что им убить – раз плюнуть. Вокруг тюрьмы колючая проволока. Но даже если удастся проскочить и пулеметы, и проволоку, есть еще собаки; у них такие носы, что они идут по следу комариного бздеха. В нескольких милях отсюда база Национальной гвардии. Если случается побег, оттуда поднимают вертолеты с оружием и прожекторами. Им без разницы, как тебя приволочь: живой или дохлой. Мертвой даже лучше. Другим будет неповадно бегать.