– Зато я знаю, – вставил профессор Мэсси. – Апломб через какое-то время начинает утомлять. Наскучивает. Он предсказуем. Вы были свежей, непохожей на других.
– Счастливой, – уточнила Мирна.
Она прошла в дальний конец мастерской, рассматривая полотна на стенах.
– Ваши? – спросила Мирна, и Мэсси кивнул.
Картины были хороши. Очень хороши. А одна, в самом углу, просто исключительная. Профессор Мэсси следил за Мирной. Художник, независимо от возраста, всегда чувствует себя беззащитным.
– Значит, нам известно, что в тебе привлекло Питера, – сказала Мирна. – А что ты нашла в нем? Кроме физической привлекательности. Или этого было достаточно?
– Поначалу – конечно, – ответила Клара, подумав. – Я только что вспомнила… – Она рассмеялась. – Сейчас это кажется мелочью, но тогда для меня было таким важным. Когда мою работу выставили в «Салоне отверженных», я не стала для Питера прокаженной. Он пришел и встал рядом со мной. – Она провела руками по волосам, отчего они вздыбились. – Я была отверженной, предметом насмешек. Чокнутая девчонка, которая делала безумные инсталляции. Причем безумные не в расчетливом художественном духе Ван Гога. Мои работы считались поверхностными. Глупыми. Как и я.
– Наверное, ты переживала, – сказала Мирна.
– Немножко. Но знаешь, я все равно была счастлива. Я училась в ККИПО, занималась искусством. В Торонто. Это было замечательно.
– Однако история с «Салоном отверженных» вас расстроила, – заметил профессор Мэсси.
Клара кивнула:
– Это сделал преподаватель. Было так унизительно. Я помню, как глазела на свою отвергнутую работу, висевшую на самом видном месте. Это место ей определил профессор Норман. Питер подошел ко мне и стоял рядом все время. Молча. Просто чтобы все видели.
Она улыбнулась своему воспоминанию.
– После того случая что-то изменилось. Меня не то чтобы приняли, но больше надо мной уже не насмехались. По крайней мере, не в такой степени.
Мирна никогда не слышала о героическом поступке Питера. Он всегда казался ей немного поверхностным. Красивый, физически сильный. Он говорил правильные вещи, чтобы его считали умным. Однако в нем чувствовалась слабинка.
– Можно дать вам совет? – Мэсси улыбнулся.
Клара кивнула.
– Возвращайтесь домой. Но не для того, чтобы ждать Питера, а для того, чтобы жить и работать. И поверьте: он вернется к вам, когда найдет то, что ищет.
– Но что он ищет? Он вам сказал? – заволновалась Клара.
Профессор Мэсси покачал головой:
– Увы, нет.
– А почему Дамфрис? – спросила Мирна.
Оба художника посмотрели на нее.
– Мне понятно, отчего Питер поехал в Париж и подобные места, – продолжила она. – Но почему вдруг маленький шотландский городок? Перед тем как посетить вас, Питер летал туда. Он не рассказывал вам о своем путешествии?
И опять профессор отрицательно покачал головой.
– Мы разговаривали о его учебе в колледже, – сказал он.
– Что-нибудь соединяет те места, где он побывал? – поинтересовалась Клара.
– Мне об этом неизвестно, – ответил профессор с озадаченным видом. – Как вы сами понимаете, Париж, Флоренция и Венеция – места не чужие для художника. Но городок в Шотландии… У него там нет родни?
– Нет, – ответила Клара. – А потом он отсюда уехал в Квебек-Сити. Вы не знаете почему?
– К сожалению, – несчастным голосом произнес профессор.
Мирна почувствовала, что они мучают старика, требуя от него ответов, которых он явно не знает.
Она подошла к Кларе:
– Нам, пожалуй, пора. Нужно успеть на поезд в Монреаль.
У дверей профессор Мэсси пожал руку Мирне:
– Мы все должны иметь таких друзей, как вы.
Он повернулся к Кларе:
– Эти дни должны быть самым счастливым временем в вашей жизни. Временем торжества. Тем более мучительно то, что происходит. Это напоминает мне о Фрэнсисе Бэконе и его триптихе. – Потом лицо его посветлело. – Какой же я идиот! Я недавно слышал, что одному из наших профессоров пришлось уйти на пенсию из-за болезни. Он преподавал живопись и композицию первокурсникам. Вы подойдете для этой должности идеально. Я знаю, вам бы следовало преподавать на старших курсах, – он поднял руку, словно упреждая возражение Клары, – но поверьте мне, к третьему курсу студенты становятся несносными. А вот первокурсники восхитительны. И они будут обожать вас. Вам это интересно?
Перед мысленным взором Клары вдруг возникла большая мастерская вроде той, в которой они находились. Ее собственный диван, холодильник, набитый контрабандным пивом. А она наставляет парней и девушек. Будущих художников.
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу