Валерий Вайнин - Интервью в чёрно-белом цвете

Рита Володина тряхнула «конским хвостом».

– Не прикатит – тогда отбой. Значит, повезло ему, звездюку.

Подняв стекло, она лихо развернулась и уехала.

Вадик подмигнул Гураму, и напарники хлопнула ладонью о ладонь. И, как бы иллюстрируя своё отношение к предстоящей экзекуции, Вадик высморкался на распоротую автомобильную шину.

В результате долгих манёвров Могилевич втиснул свой «вольво» меж иномарок у дома редактора. Причём втиснул столь плотно, что еле выбрался наружу. А когда выбрался, задев дверцей соседний «рено», за спиной услыхал девичий голос:

– В Самаре, что ли, загорел? Или на тебе макияж?

– Брысь, Машка! – проворчал Игорь, пятясь в узком проходе. – Прибереги эти приколы для папахена.

Девушка, русоволосая, синеглазая и принаряженная, наблюдала за тем, как выбирается он из автомобильного лабиринта.

– Папахен тебя ждёт, – объявила она. – И Димон изволил прибыть. На ужин котлеты «по-киевски» с австралийским «каберне». Рапорт сдан.

Они с Могилевичем расцеловались.

– А ты куда? – строго осведомился Игорь. – На свиданку небось?

– Ничего серьёзного, – отмахнулась девушка. – Скорей, для тренировки.

Могилевич оттолкнул её легонько.

– Ну и вали. Без тебя лучше.

Он шагнул в направлении подъезда, но девушка преградила ему путь.

– Сперва договоримся, – потребовала она. – Я в деле, Игорёк – тоже. Мы с ним только что созвонились… Не таращь глаза: мы знаем, что намечается вариант «Б».

Могилевич нахмурился.

– Охренеть. Пассажиры в метро, надеюсь, тоже в курсе.

Девушка фыркнула.

– Не надо грязи. Такими вы нас воспитали: мы во всё суёмся. Поздняк метаться, дядя Игорь. Дай нам с Игорьком задание, не то бунт поднимем, бессмысленный и жестокий. Упреждаю твои отмазки: в универе у меня полный ажур, у Игорька в школе ништяк. Прояви мудрость, гуру, позволь нам участвовать.

– Машка, ты пиявка, – вздохнул Игорь. – Жду тебя с Игорьком послезавтра, в четверг то есть, в девять утра. Не сможете или опоздаете – значит не срослось. Тогда уж без обид.

– Не надейся, будем как штык. – Девушка, пританцовывая, двинулась прочь и на ходу обронила: – Передай им, что я сделала тебя вот так. – Она щёлкнула пальцами.

Могилевич задумчиво направился к подъезду, вошёл и поднялся в лифте. Дверь ему открыла молодая женщина в джинсах, в мужской рубахе навыпуск и с волосами до плеч.

– Беглый обмен поцелуями, – распорядилась она, – и садимся жрать. В животах победно бурчит.

Сняв обувь, Игорь сказал:

– Инга, извини. Велено передать, что она сделала меня вот так. – Он щёлкнул пальцами. – Просто опомниться не успел.

– Она может, – вздохнула Инга. – Помой руки – и на кухню.

В трёхкомнатной квартире Фроловых кухня дизайном и размерами не поражала. На ней, однако, было так уютно, что немногочисленные гости этой семьи в комнаты забредали редко: на кухню входили, пили-ели, общались и прямиком с кухни разъезжались по домам. К этому все привыкли, всех это устраивало.

Окна кухни выходили на запад, и майский закат, окропивший сервировку на столе, вынудил Могилевича зажмуриться. Толик Фролов, как и жена его, в джинсах и в рубахе навыпуск, поблёскивая бритой макушкой, откупоривал австралийское вино. У стола взад-вперёд прогуливался сероглазый брюнет ростом под метр девяносто, с аккуратной стрижкой и волевым подбородком. Он был в брюках, в тонкой белой сорочке и в тапочках. Пиджак его и галстук висели на спинке стула. Жердяй покосился на вошедшего Могилевича.

– Крысоловом решил заделаться? Хочешь увести детей дудкой?

Раскладывая у приборов бумажные салфетки, Инга возразила:

– Дети не твои, Димон, а наши общие.

– И к тому же, – поддержал жену Толян, – где у Могилевича дудка? – С хлопком вытащив пробку, он подмигнул Игорю. – Вина хряпнешь?

Игорь кивнул.

– Полбокала. – Он снял пиджак и повесил поверх пиджака хмурого брюнета. – О детях, Димон, не беспокойся. Ваше дело – рожать, моё – подвергать их соблазнам.

– Да, – сказала Инга.

– Факт, – подтвердил Фролов.

Димон хмурился с трудом.

– Знаете что… я генерал, а вы заткнитесь!

Игорь, Инга и Толян молча вытянулись по стойке «смирно».

Генерал присел к столу.

– Теперь давайте жрать.

Они ели котлеты «по-киевски», запивали вином и трепались о пустяках, радуясь встрече. Вскоре, однако, Могилевич перешёл к делу.

– Флешку ему передал? – кивнул он на генерала.

– Конечно. – Толян пригубил вино. – И вкратце обрисовал коллизию.