Владимир Весенний - Анатомия смерти

Далее. Нанятый мной детектив снова обратился в МФТИ и показал фотоснимок Корнеевой. Там подтвердили, что в их вузе девушка училась, но звали её Керсанова Елена Станиславовна. После третьего курса девушка – обрати внимание: девушка! – ушла, не объясняя причины ухода. На тот период «девушке» должно было быть за сорок лет! Кто же тогда Керсанова Елена Станиславовна и кто на самом деле Корнеева Екатерина Сергеевна?

Собранные детективом копии документов и справки я складывал в папку и убирал в сейф. О существовании тайника кроме меня знала Вика, ты, и случайно, по моей неосторожности, узнала Екатерина Сергеевна…»

Речь Гомельского снова прервалась и продолжилась со слов:

«…Я обнаружил, что кто-то пытался взломать мою электронную почту. Камеры видеонаблюдения не отразили присутствия посторонних в квартире. Только человек осведомлённый мог стереть записи. Но записи никто не стирал. Картинка оставалась без изменений и без помарок. В моё отсутствие в комнату никто не входил. К компьютеру никто не притрагивался. Попыток проникнуть в компьютер дистанционно не зафиксировано».

Следующий отрывок начинался с сообщения об исчезновении детектива:

«Сначала он не отвечал на звонки. Затем телефон сообщал, что абонент находится вне зоны доступа сети. Через несколько дней я понял, что человек исчез.

Нервы мои на пределе. Ночами не сплю. Вздрагиваю при каждом шорохе. Боюсь есть и пить – вдруг отравлено. Я намерен обратиться в полицию. Заявить о пропаже детектива.

Вчера разговаривал с Корнеевой. Рассказал о результатах расследования и потребовал объяснений. Она в свойственной ей манере выслушала молча. Внешне оставалась спокойной. Сказала, что не готова ответить на мои более чем странные измышления. Я вспылил. Меня же ещё называют лжецом! Указал барышне на дверь. Уж слишком много непонятного, запутанного. Она отнеслась к известию сдержанно. Сказала, что подготовит мальчика. Я посчитал, это разумно. Миша должен свыкнуться с мыслью о расставании с любимой няней…»

На этом видеосюжет заканчивался.

Максим откинулся на спинку стула. Он с сожалением смотрел на монитор. Что осталось за кадром? О чём рассказывают похищенные бумаги? Кто и почему убил Корнееву и Мишу? Если предположить, что Корнеева и Керсанова одно лицо, то уровень её образования весьма высок. Физика, биология, химия, к ним прибавить знание математики и иностранных языков. Прямо Джеймс Бонд в юбке.

В памяти Курбатова всплыл случай. Павел с семьёй отдыхал в Сочи. Оттуда Гомельские заехали в Геленджик к их общим с Максимом друзьям. Дом друзей располагался за городом, в ущелье, в посёлке с названием «Тонкая щель». Стоял он в ста метрах от пересыхающего в летний зной ручейка, который в сезон дождей разливался и превращался в полноводную реку, яростную и беспощадную, способную стремительными потоками срывать с места и уносить автомобили, припаркованные близ домов.

В тот раз Курбатов прилетел на недельку. Время проводили весело. Вечером выбирались в город на променад. Бродили по набережной, кочевали по ресторанчикам, забавлялись на аттракционах. Одним из развлечений стал тир. Стреляли из пневматических винтовок и пистолета. Выбивший с трёх выстрелов три десятки получал приз – плюшевого медведя. Больше двадцати пяти у Павла из пистолета выбить не получалось, как он ни старался. Курбатов в подпитии не мог сосредоточиться и цеплял одну или две девятки. Они вошли в азарт. Гомельский не хотел уходить без приза. Он считал, что обязан выиграть его для Миши, не замечая, что мальчик не проявляет особого интереса к игрушке. Вике надоело наблюдать за безуспешными попытками супруга. Она предлагала перенести соревнования с мишенью на завтра. Но Павел стоял на своём и продолжал мазать. Его упрямство порядком всем поднадоело. Екатерина Сергеевна попросила пистолет. Гомельский усмехнулся, но выполнил её просьбу. Почти не целясь, она три раза плавно подняла руку и нажала на спуск, и три раза железная стрелка с зелёной кисточкой вонзилась в центр чёрного круга. Под аплодисменты и восхищённые возгласы зрителей игрушечного медведя передали Мише…

Курбатов задумался о Мише. Он знал и видел, что за внешней обыкновенностью ребёнка скрывалось нечто особенное. Взгляд. Да, это был взгляд. Доброе, чистое личико, с лучезарной улыбкой и на его фоне – серые, большие глаза, всегда наблюдающие. Они не пугали и не вызывали неудобства. Они смотрели куда-то внутрь и за спину. Максиму всегда хотелось обернуться и разглядеть, что там у него за спиной видит Миша.