Николь Нойбауэр - Подвал. В плену

Баптист первым нарушил молчание:

– Можете продолжать свои увещевания, господин главный комиссар уголовной полиции. Или верховный комиссар? Эта скука затянется надолго, этот чиновничий треп, n’est-ce pas? [36] Разве не так? ( фр. ) ( Примеч. пер. )

Ким скрестил руки на груди и сказал:

– По поводу этой ерунды господин Баптист не будет давать показаний.

Кошка зажала добычу передними лапами. Под ее подушечками жертва изворачивалась и трепыхалась. Она подняла лапу и выпустила ее .

– Пожалуйста. Это ваше законное право. Но у нас, в свою очередь, есть право вести допрос дальше, получаем мы ответы или нет.

Баптист встал, застегнул пиджак на все пуговицы и произнес:

– Я также имею право сказать: покиньте мой дом немедленно.

Кошка снова наблюдала за своей жертвой. Она прижалась, изготовившись к следующему прыжку .

– В порядке чиновничьего трепа я также могу вам кое-что предъявлять. Двадцать первого января в тринадцать ноль семь вы покинули подземную парковку фирмы «ИммоКапИнвест» во Франкфурте и, по словам вашего делового партнера, больше не вернулись в здание. Мне зачитывать дальше? Или вам скучно?

Баптист снова присел в кресло. Осторожно, как в замедленной съемке. Ким едва заметно покачал головой. Игра продолжалась.

Это будет длиться, пока кошке не надоест .

Ханнес взглянул на часы. Он не знал, сколько потребуется времени Вехтеру там, внизу, для разговора с мальчиком. Но тут, наверху, Ханнесу еще нужно было время.

Потому что это не игра.

Охотник не играет.

Еще до того, как Ханнес успел додумать эту мысль до конца, дверь распахнулась и ударилась о стену.

– Господин Баптист! – Лицо молодого полицейского побагровело. – Вам нужно спуститься, быстро! Ваш сын потерял сознание!

Кошка вздрогнула и мигом исчезла в подлеске.

Только. Не. Это. Снова.

Вехтер крепко держал мальчика, пока не уверился, что тот не соскользнет с подушек на пол. Что он сделал не так? Оливер хватал воздух ртом, как рыба, выброшенная на берег. Он не испытывал недостатка в воздухе, наоборот, воздуха было слишком много. Вехтер положил руку ему на плечо. Хлопчатобумажная ткань футболки Оливера промокла насквозь от пота.

За спиной послышался шум торопливых шагов и голоса: кто-то спускался по лестнице.

– Как это произошло?

– Понятия не имею…

– Я до самого верха дойду, я позабочусь о том, чтобы вы…

– Да просто досчитайте до десяти и успокойтесь!

– Где он? – Ханнес толкнул Вехтера локтем в бок. – Благословеннатымарияматерьбожья, что это случилось с тобой, а не со мной.

Он наклонился к мальчику.

– Мне вызвать скорую? – спросил один из полицейских.

– Да, – ответил Вехтер.

– Нет, – произнес Баптист.

– Есть поблизости бумажный пакет? – Ханнес обернулся к Баптисту, но тот стоял посреди комнаты, зажав ладонью рот, и не двигался.

– Так мне вызывать скорую или нет? – снова спросил полицейский.

– Нет! – крикнули Баптист и Ханнес одновременно.

Вехтер полез в карман, вытащил вчерашний сливочный крендель и протянул бумажный пакет Ханнесу. Ханнес прижал его к носу и рту Оливера. Интенсивность дыхания мальчика снизилась. Его глаза были прикрыты.

Ханнес взял его руку и принялся двигать ею в такт дыханию. Он говорил очень нежно, словно укачивал младенца:

– Спокойненько и неспешненько. Вдох и выдох. Мы тут. Вдох и выдох. Михи, подними ему ноги. Спокойненько. Вдох и выдох.

Вехтер схватил ноги Оливера, они оказались тяжелыми. Мальчик одеревенел, словно труп. Каждый мускул его тела напрягся.

– Это всего лишь паническая атака, – сказал Ханнес.

Вехтер повернулся к Баптисту:

– С ним уже такое бывало?

Баптист провел рукой по волосам и кивнул.

– И вы вызывали доктора?

– Он этого не хотел. Что мне оставалось делать?..

Они не могли просто так оставить мальчика, только не с этим беспомощным мужчиной, который не в состоянии даже прикоснуться к собственному сыну.

– Ему бы в больницу, – произнес Вехтер.

Мальчику прежде всего нужно было выбраться из этого дома.

Баптист покачал головой, все еще держа руку в волосах. Он выглядел так, словно хотел отвинтить свою голову от шеи.

– Ситуация под контролем…

– Вашему сыну нужна помощь. Профессиональная помощь. Что вы будете делать, если он снова потеряет сознание?

– У нас все под контролем. – Баптист говорил все громче, его голос почти срывался. – Вы это поняли? Не вмешивайтесь. Все, что ему нужно, – это семья. А семья для него – это я. Я!