Гарольд Роббинс: Чужак

Джимми Киф обычно платил мне три доллара в неделю, кроме этого, я мог заработать еще немного денег уже по своей инициативе. Работа мне нравилась, и в среднем в неделю получалось от шести до восьми долларов. Джимми сказал, что когда начнутся каникулы, он будет посылать меня в гаражи за мелкими выигрышами. По его мнению, я смогу иметь за это от десяти до пятнадцати долларов в неделю. В половине седьмого мистер Киф обычно давал мне пачку листков, на которых были записаны ставки, чтобы я ему их подсчитал. В семь часов я уже мчался в приют на ужин. После ужина я гулял еще пару часов, но он никогда не разрешал мне болтаться возле его бильярдной в это время, не знаю почему.

Питер Самперо на следующий день в школу не пришел, зато пришла его мать. Она явилась в наш класс и, разговаривая с сестрой Анной, метала на меня уничтожающие взгляды. Сестра Анна направила ее к настоятельнице, а потом к ней подошла девочка с какой-то запиской.

— Мэри Петерс проведет урок вместо меня, — сказала сестра Анна. — Фрэнсис, пойдем со мной.

Я последовал за ней в кабинет настоятельницы. Мы вошли. Брат Бернард, настоятельница и миссис Самперо были уже там.

— Если вы не сможете найти управу на таких головорезов или не отправите их туда, где они должны находиться… — миссис Самперо замолчала, увидев меня.

— Подойди сюда, Фрэнсис, — сказала настоятельница.

Я подошел.

— Что все это значит? Ты подрался с Питером и избил его до полусмерти. Почему? — спросила она низким приятным голосом.

— Он был должен мне двадцать центов и не хотел отдавать, — сказал я. — И он обозвал меня ублюдком.

Я знал, что это на них подействует.

— Фрэнсис, тебе необходимо научиться сдерживать свои эмоции. Ты не должен обижаться на слова, к тому же Христос учит тебя подставлять другую щеку в таких случаях. Я хочу, чтобы ты извинился перед миссис Самперо и выразил ей свое сожаление по поводу случившегося.

Это было для меня сущим пустяком, и я извинился. Я подошел к ней и сказал:

— Извините, миссис Самперо. Я не хотел драться с Питером.

Она промолчала. И я опять подошел к настоятельнице, которая сказала:

— Фрэнсис, я велела брату Бернарду, чтобы он в качестве наказания за эту ужасную драку не выпускал тебя из школы в течение двух недель.

— Двух недель? — вырвалось у меня. — Вы не можете так поступить, вы не можете!

— Клянусь честью! — произнес брат Бернард своим громким голосом. — Почему это мы не можем?

— Потому, что тогда кто-то другой будет делать мою работу у Джимми Кифа, — ответил я.

— Твою работу? — переспросил он, наклонив голову. — Будь так добр, скажи мне на милость, чем же ты там занимаешься?

— Подметаю и выполняю мелкие поручения.

— Ах, ты подметаешь, не так ли? Ну так теперь ты будешь подметать здесь с утра до вечера! — сказал он.

— Можешь вернуться в класс, Фрэнсис, — завершила беседу настоятельница.

— Пойдем, Фрэнсис, — сказала сестра Анна. Я молча последовал за ней. Когда мы спускались по лестнице в класс, она повернулась ко мне и взяла мою руку. Она стояла на две ступеньки ниже меня, поэтому ее лицо было почти на уровне с моим.

— Не расстраивайся, Фрэнсис, — сказала она, глядя мне в глаза. — Все будет хорошо.

Не отдавая себе отчета в том, что делаю, я поцеловал ее руку.

— Я люблю вас, — выпалил я. — Только вы добры ко мне и понимаете меня. Я вас люблю!

Она крепко сжала мне руку и прильнула ко мне.

— Бедное дитя, — произнесла она, плача, и поцеловала меня в губы. В эту секунду она поняла, что я уже не ребенок, что мое детство давно прошло. Она выпрямилась, с трудом сдерживая дыхание. На секунду наши глаза встретились, затем она повернулась, склонила голову, и мы молча вошли в класс.

Обвести вокруг пальца брата Бернарда оказалось довольно просто, и через пару дней моя система работала безотказно. После занятий я являлся в спальню пред его очи, а потом вылезал через окно, спускался по телеграфному столбу на улицу и был таков. Вечером я возвращался тем же путем. Это был гениальный трюк.

В один из этих дней я впервые познакомился с Силком Феннелли.

Силк Феннелли был крупной фигурой в нашем районе. Под его контролем было все: торговля спиртным, азартные игры и рэкет. Он был самым уважаемым человеком в округе, его боялись все. Мне однажды пришлось мельком видеть его, когда он заходил к Кифу по какому-то делу. С ним всегда были его люди. Он был крутым парнем, суровым и симпатичным. Он был моим кумиром.