Вера Арье - Весна умирает осенью [litres]

– Прекрасный план! – одобрил Танги.

– Однако у меня, дорогой Поль, есть три условия…

– Да? И какие же? – напрягся главред.

– Под публикацией будут стоять два имени: мое и Оливии. Кроме того, вы примете ее на постоянную работу, как и обещали.

– Но сначала я должен согласовать вопрос с руководством и отделом кадров… – попытался ускользнуть старый лис.

– Я мог бы отдать свой материал любому СМИ, включая лидирующий по тиражам «Мондьяль», – напомнил ему Родион. – Но выбрал вас. Как только мы подпишем договор, я передам редакции все материалы. А вы, в свою очередь, сразу же выплатите мне обещанный гонорар.

– Сразу же… Какой вы нетерпеливый, – усмехнулся главред. – Обычно мы переводим деньги в течение месяца после выхода публикации.

– К сожалению, меня это не устроит. – Родион взял в руки портфель и поднялся из кресла. – Средства пойдут на нужды благотворительности. Тут, как вы понимаете, каждый день на счету.

– Благотворительности? Ну это другое дело. Хотите, перечислим их напрямую Красному Кресту?

– Нет, речь о помощи конкретному человеку. Эта женщина… живет в России. И находится в критическом состоянии – счет идет на дни.

– Ах в России… ну-ну, – Танги потер вспотевшую шею. – Ладно, по рукам. Хотя я и не люблю, когда мне их выкручивают, но всегда отдаю должное тем, кто делает это профессионально!

Подойдя к машине, Родион достал смартфон и сверился с уведомлением, присланным минуту назад электронным сервисом заказа такси. «Вас ожидает черный «Ситроен» EW-765-MH. Водитель Мамаду».

Открывая заднюю дверцу, Родион чуть не задел локтем проезжающего по узкому проулку мотоциклиста. Тот притормозил и посмотрел на него пристально сквозь прозрачное забрало люминесцентно-зеленого шлема.

– Да давай, греби уже, гонщик, – проворчал Мамаду. – Извините, месье, к тротуару прижаться не получилось – понаставили машин! Ну что, едем в Шарль-де-Голль?

– Да, – кивнул Родион, устраиваясь поудобнее. – У нас мало времени… Самолет приземляется около десяти.

– Какой терминал?

– Два E.

– А рейс откуда?

– Из Москвы…

– Хорошо не из Уханя! Хотя, – махнул он рукой, – все равно эта зараза по планете уже расползлась. Говорят, скоро весь мир на карантин закроют.

– Ну уж и весь мир, – скептически усмехнулся Родион.

– Вот увидите! Китайцы ведь много путешествуют. У меня каждый третий клиент – гражданин КНР. Буквально вчера вез одного их бизнесмена: в приличном таком костюме, одноразовой маске и латексных перчатках. Мы с ним в пробке на окружной застряли, так он столько всего про вирус успел рассказать… Говорит, виновата не летучая мышь, а утечка из секретной лаборатории!

За разговором они выбрались на кольцевую автодорогу, по которой проносились со свистом сотни машин. Проскочив на скорости несколько километров, попали в затор.

Минут двадцать такси ползло так медленно, что Родион начал беспокоиться, как бы не опоздать… Он очень хотел ее встретить. Впервые в жизни он ехал за Оливией в аэропорт, даже не предупредив. Просто сверился с расписанием и понял, что единственный рейс, который позволял ей «быть дома к одиннадцати вечера» приземляется в двадцать один пятьдесят.

В гибельной тьме по краям дороги плыли огни жилых многоэтажек, мерцали лампочки общаг с сохнущим в окнах бельем; переливались гранеными боками офисные центры.

Под мостом на повороте к блошиному рынку разбили палатки какие-то мигранты. К машине подошла полуслепая старуха и постучала в стекло заскорузлым пальцем.

– На хлебушек подайте…

– Может, на лекарства тебе еще подать? – неожиданно рявкнул Мамаду. – Я тут несколько раз в день проезжаю и каждый раз ее встречаю, – объяснил он Родиону. – Правда, днем она не калека, а кормящая мать…

– Да пропади ты пропадом, жмот! – воскликнула старуха звонким голосом и двинулась дальше.

– Сынок, подай бабушке на хлеб, – заскрипела она жалобно, обращаясь к мотоциклисту, прижавшемуся к «Ситроену» сзади. – Боженька все видит!

Проводив ее взглядом, Родион нахмурился.

Может, ему показалось? Он оглянулся еще раз, пытаясь рассмотреть детали. В отблеске фар блуждающим светилом горел знакомый люминесцентный шлем.

Заметив, что клиент отчего-то волнуется, таксист сверился с навигатором и решил его приободрить:

– Да вы не переживайте! Сейчас Сент-Уэн проскочим, и посвободнее станет. Я поднажму, приедем вовремя!

Перед тоннелем он действительно поднажал. Замельтешила светодиодная подсветка, поплыли бесформенные пятна граффити. Вскоре показалась развилка: бетонный простенок разделял надвое поток летящих вперед машин, уводя вправо тех, кто хотел выбраться из подземки в город.