Михаил Шторм - Последняя тайна Египта

— Вы представляете, что будет, если куча расползется? — воскликнула Сабрина. — Нас унесет потоком до самых пирамид, а это больше ста миль!

— Никого никуда не унесет, — заверил ее Петров. — Пошли обратно. Будем готовиться к тщательному обследованию. Я хочу, чтобы экспедиция переместилась под землю уже сегодня.

Когда товарищи набросились на них с расспросами, Быкова так и подмывало сказать, что на обратном пути он реально ощущал постороннее присутствие. Как будто некто, обитавший под землей, примчался на звук человеческих голосов и шагов, чтобы посмотреть на непрошеных гостей. И это было не доброжелательное любопытство, нет.

Разумеется, признаваться в излишней впечатлительности Быков не стал. Он не хотел, чтобы его воспринимали как паникера и суеверного типа, одержимого всякими мистическими страхами. Он лишь изредка вставлял реплики, предоставив вести основное повествование Сабрине. Петров тоже все больше отмалчивался, погруженный в свои размышления. Он выглядел счастливым и растерянным, как человек, не до конца поверивший в привалившую удачу.

С лица Стефана Вондрачека не сходила глупая улыбка; похоже, он подозревал, что товарищи задумали какой-то розыгрыш. Влад Рушич был деловит, собран и мрачен, как будто готовился к военному походу. Пол Старки выглядел лихорадочно возбужденным и без конца переглядывался с Джулией Харрисон, которая так раскраснелась, что, казалось, вот-вот вспыхнет от внутреннего жара. Быков, наблюдая за ними, думал о том, какие люди разные и какие разные мотивы руководят ими в любом предприятии.

Обед был поздний. Поели что придется, понимая, что ни Сабрине, ни кому-либо другому сейчас не до стряпни. Петров почти ни к чему не прикасался, то щипая хлеб, то ковыряя вилкой консервированные сардины. Наконец, постучав вилкой по столу, чтобы привлечь к себе внимание, он провозгласил:

— После обеда начинаем сборы. Каждый возьмет максимум того, сколько сможет унести. Палатки брать не будем. Внизу нам не угрожает ни зной, ни непогода. — Он растянул губы в улыбке и снова сделался серьезен. — Вода, продукты, инструменты для раскопок — это основное из того, что нам может понадобиться.

— Много не унесем, — высказался Рушич. — Впереди пять дней пути. Плюс раскопки и обратный путь. Нас семеро. По литру воды в день на каждого. За две недели команда выпьет сто литров. Плюс еда и вещи. Неподъемный груз.

— Возьмем тележки от георадаров, — решил Быков. — Снимем оборудование и повезем два бочонка с водой на них.

— Отличная идея! — кивнул Петров. — Вот что значит подойти к делу с умом. Молодец, Дима.

— Хорошо придумано, — согласился Рушич. — Тележки будем толкать по очереди. На них не только вода поместится.

Обсудив еще кое-какие детали, члены экспедиции взялись за дело. Петров с Сабриной составляли список и попутно вычеркивали из него вещи, которые сносились мужчинами из фургона и палаток.

Закат выдался необыкновенно красивым. Облака, окрашенные в оранжевый и алый цвета, так и пылали на горизонте. Любуясь вечерней зарей, Быков с печалью думал о том, что однажды придется покинуть этот прекрасный мир. Оставалось лишь стремиться повидать как можно больше, чтобы не унести с собой в могилу лишь скудные воспоминания о клочке родной земли и тех унылых стенах, которые служили жильем. Водопады, горы, океаны, пустыни и степи, снежные равнины и зеленые джунгли, величавые реки и торопливые ручейки — все это ждало людей, чтобы подарить им полноту незабываемых эмоций. А люди, вместо того чтобы путешествовать, проводили отпуска в скучных отелях с пластмассовыми лежаками и видами на переполненные пляжи. Быков был несказанно рад, что однажды вырвался из этого замкнутого круга. Два раза в год он снимался с насиженного места и пускался в очередную авантюру, не говоря уже об обычных перелетах из одной точки земного шара в другую. Этого было достаточно для насыщенной, полноценной жизни.

Ночью он никак не мог уснуть. Давало себя знать нервное напряжение. Сколько ни вертелся Быков в своей палатке, сколько ни считал слонов, а сон к нему не шел. Он был уже готов выбраться под открытое небо, чтобы посидеть под звездным небом, когда снаружи прозвучал тихий зов:

— Дима! Ты спишь?

Это была Сабрина. У Быкова пересохло в горле.

— Нет, — отозвался он.

Она забралась в палатку и сказала:

— Не хочу, чтобы Серджио нас увидел, если вдруг проснется. Еще что-нибудь подумает.

— Он тебя ревнует? — спросил Быков.