Эва Баш - Детектив Мэд Мёрдок [litres]

– Да, сэр, – Сесиль вежливо улыбнулась, – у нас в это время года часто идут дожди.

– Говорят, на родине моих предков дождь поливает триста дней в году, – заметил Стэн философски, вглядываясь в размытую дорогу впереди. Сесиль не ответила, но он и не ждал особой реакции. – Но я никогда там не был, – он продолжил говорить скорее для самого себя. – Я родился в колонии. Ничего хорошего, но это привычка – жить там, где родился. Я часто вспоминаю об этом. По-моему, это называется ностальгией.

– А я никогда нигде не была, кроме Гринбелла, – сказала Сесиль, потупив взгляд. – Здесь мне нравится. По воскресеньям мы ходим в церковь, и пастор О’Грэйди рассказывает много интересных вещей. Еще мы там песни поём. А миссис Парсонс учит меня на рояле играть. Она говорит, я способная. А ещё иногда у нас бывают танцы.

– И ты никогда не хотела уехать отсюда?

– Я не думала об этом. Да и куда я поеду? – она повела плечами, сильнее закутываясь в шерстяную шаль.

– В Мобил, да куда угодно!

– Нет, мистер Флеминг, это не для меня.

– И что, ты готова так всю жизнь быть служанкой? Тебе это нравится?

– Мистер Мёрдок строгий, но я уже привыкла. Я живу в его доме и благодарна за это. Несколько поколений моей семьи проработало в доме Мёрдоков. Мне некуда больше идти, да я и не понимаю зачем.

Стэнли молча кивнул. Что ж, смирение – неплохой защитный механизм, который позволяет принять любые жизненные обстоятельства. Надо просто притвориться, что они тебе нравятся. Тяжело вырваться из системы, особенно когда ты молод и неопытен. Весь парадокс в том, что потом может стать уже поздно что-то менять.

Они подошли к дому и поднялись на крыльцо. Сесиль достала из-под шали связку ключей и, ловко открыв дверь, пропустила Стэна внутрь.

– Вам что-нибудь нужно, мистер Флеминг? Может быть, разогреть обед?

– Спасибо, Сес. Не стоит, я только что поужинал. Лучше найди мне какую-нибудь подходящую одежду, чтобы бродить по болотам. У меня с собой только пара костюмов. Надеюсь, мистер Мёрдок не станет возражать.

– Хорошо, я посмотрю что-нибудь в старых вещах мистера Мёрдока, – поспешно поднявшись по лестнице, девушка скрылась за одной из дверей.

Стэн поднялся в свою комнату и, стянув вымокший костюм, упал на скрипучую кровать. Голова гудела, и на месте шрама несперпимо зудело. Всё тело горело, как будто кто-то решил вскипятить его кровь. «Нужно сделать укол», – подумал Стэн, но продолжал лежать. Ему даже показалось, что он провалился в сон, когда в дверь раздался оглушительный стук.

Сес принесла одежду Джеральда. Увидев обнаженный торс Стэна в наспех сооруженной из полотенца набедренной повязке, она покраснела до кончиков ушей и, вручив аккуратно сложенную стопку вещей, вылетела в коридор. Стэн усмехнулся ей вслед и начал одеваться.

Мёрдок сложила зонт и в полной тишине, нарушаемой только шумом дождя и лаем собак вдалеке, спустилась по скользким ступеням и остановилась перед хлипкой дверью, от которой несло сквозняком. Пастор сделал несколько коротких стуков через равные паузы. Сначала ничего не происходило, но потом внутри послышался скрип, шаги и сквозь щели просочились лучи света.

– Джон, это я, – сказал О’Грэйди, и их впустили внутрь.

Джон Беннет, долговязый и тощий, такой же как Джордж, только на три десятка лет старше, недовольно нахмурился при виде Мёрдок, но промолчал. Вместе они прошли через небольшую комнату, которая служила тамбуром, и попали в просторное помещение с низким потолком и скудным освещением, заставленное деревянными столами. Мужчины, сидевшие за несколькими из них, обернулись, а кто-то даже присвистнул. Мэд осмотрелась, чтобы отыскать отца среди пьяниц, коротавших вечер за картами и самогоном, но их лица расплывались в сизом дыме.

– Эй, красотка, составь компанию старику Корби, – крикнул ей один из них.

– Не обращай внимания, – пастор взял Мёрдок под локоть и повёл дальше под дружное улюлюканье.

Кто-то схватил Мэд за юбку. Вслед раздался невнятный набор звуков, в котором ей показалось нечто ругательное.

– Что? – повернулась она к наглецу – развалившемуся на стуле мужчине средних лет в засаленной рубашке и с зачёсанными набок давно немытыми волосами.

– Хакси, уймись, – обратился к нему же пастор. – Мэдлин, идём.

– Нет, я хочу, чтобы он ещё раз повторил то, что сказал, – сказала Мёрдок, высвобождая свой локоть.

– Позвольте поцеловать вашу ручку! – проговорил Хакси, проглатывая гласные, и снова потянулся к ней.