Чарльз Вильямс - Мертвый штиль - Женщина из захолустья. Дядюшка Сагамор и его девочки. Мертвый штиль

Заперев входную дверь и черный ход, я открыл гараж. Оглядев последний раз фургон снаружи и изнутри, остался доволен. Все выглядело вполне нормально: в нем всегда было полно всяких лагерных принадлежностей, одеял и спасательных поясов. Я взглянул на часы. 4.25. Я опережал Джессику на добрых двадцать минут.

Я сел за руль и вывел фургон из гаража. «Закопаю Джуэл где-нибудь на съезде с дороги, ведущей к северной части озера Джавьер, — подумал я. — Хайг зарыт в тех местах, и никто его никогда не найдет». Мне сразу стало легче, я вновь выходил на финишную прямую победителем, несмотря ни на что. Все, что я должен теперь делать, — это упорно отрицать, что она вообще была со мной. Нанн ничего не докажет и едва ли решится зайти так далеко, чтобы рассказать, что же имело место в действительности. Он заявится в департамент шерифа и станет дожидаться, пока Грэди не обыщет мой дом, но там трупа уже не будет. На этом делу конец. К тому же теперь придется тревожиться насчет Клиффордса. В общем, все в порядке.

Я свернул на Минден-стрит. Оттуда только три квартала до светофора на Мэйн-стрит. Я увидел, что успеваю на зеленый, и поддал газу — и тут фортуна изменила Барни Годвину. Я унюхал гарь из движка еще до того, как посыпались подшипники, но к этому времени был уже на перекрестке и стал заворачивать. Лязг коленвала и горящих подшипников достиг крещендо, а затем конец коленвала пробил стенку цилиндра — и я приехал! Мотор заклинило. Шины взвизгнули и задымились, когда мой фургон застыл как вкопанный на пересечении Мэйн-стрит и Минден-стрит, перекрыв движение. Отовсюду послышались автомобильные гудки.

Во всем этом было жуткое очарование, ну как, например, наблюдать за разрушающейся на твоих глазах дамбой или смотреть замедленную съемку чудовищной силы взрыва. Вы знаете, что последует в результате, и однако, взгляд не можете оторвать от сменяющих друг друга сцен приближающегося несчастья. На тротуарах стали останавливаться и глазеть пешеходы — большинство их были мне знакомы. Цвета на светофоре изменились. Автомобильные гудки слились в пронзительный вой. Я увидел, как с тротуара сошел Грэди Коллинз и направился ко мне. Он беззлобно ухмылялся и покачивал головой.

— Барни, — произнес он, — ты когда-либо заливал масло в кардан? — Затем, не дожидаясь ответа, окликнул кого-то: — Эй, Гас! Заскочи-ка в забегаловку Джо и звякни Арту Маннерзу. Скажи ему: пусть подгонит свою аварийку и стащит колымагу Барни с проезжей части.

Я вылез из фургона. Если и было нечто необычное в моем лице или поведении, то он явно ничего не заметил. Грэди снова ухмыльнулся, глядя на мою тачку, и пустил машины в объезд.

Я торчал на месте, парализованный шоком и ужасом. На душе было пусто. Даже думать не хотелось. Прибыла аварийка и начала оттаскивать мой фургон в сторону. Пока помощник Маннерза возился с крюком и тросом, он сам глянул под капот, присвистнул и покачал головой. Затем опустился на четвереньки и заглянул под днище машины.

— Сливная пробка масла картера коленвала отсутствует, Барни, — сообщил он. — Кто-то свинтил ее или завернул так, что она выпала от тряски.

«Возможно, — подумал я с неестественным спокойствием на грани сумасшествия, — для него это и впрямь новость». У Маннерза не было моего печального опыта. Я обернулся и стал разглядывать прохожих, ища среди них Нанна. Вероятно, он не ожидал, что это произойдет так скоро: у него не было никакой возможности узнать о том, что Джессика уже на пути к дому и мне за недостатком времени придется вывозить труп средь бела дня. Нет, обожди-ка… Вот и он, собственной персоной. Любуется издали на спектакль и покачивается, изображая пьяного. Без сомнения, действительность превзошла его самые смелые ожидания.

— Будь я на твоем месте, Барни, — сказал Арт Маннерз, — я бы просто поставил сюда отремонтированный движок. А ты что думаешь?

— Звучит разумно, — ответил я.

— У меня сейчас по уши работы, так что не раньше чем через пять-шесть дней. А то и через неделю.

— Время терпит, — уверил я. — Спешить особо некуда.

— Завтра позвоню тебе с окончательной оценкой. До встречи, Барни.

Он уселся в аварийку рядом с помощником, и двойной катафалк с телом Джуэл Нанн медленно покатил по улице. Мне пришло в голову, что раз уж сейчас у меня не выступила на губах пена от бешенства, то я никогда не свихнусь за всю оставшуюся жизнь, впрочем — кто знает, — может, мои дни уже сочтены? Хорошо, хоть никто не смеялся. Я долго смотрел вслед «траурному кортежу», а затем повернулся и побрел по тротуару. К этой минуте шок и оцепенение постепенно прошли и я вновь был в состоянии думать. У меня остался один шанс на миллион, и он заключался в бегстве. Я должен бежать как можно дальше и как можно быстрее.