AlmaZa - Три цвета надежды [СИ]

— Не хочу её обижать. Она хороший друг. — Стряхнув с себя лицедейство, мужчина продолжил: — С Наташей всё замечательно, но она не имеет отношения к делу, ради которого мы тут. Ёнгук, раз уж ты упомянул о Нью-Йорке, то прошлой осенью двое моих людей были убиты там…

— Ой, кто старое помянет…

— У того есть хоть какой-то шанс получить долги обратно, — изменил концовку Джиён, серьёзнее поглядев на Гука. — Так вот. В их гибели виноваты твои парни. Будешь отрицать?

— Во-первых, я понятия не имел, что это твои ребята, — не стал прятаться юрист от правды. — Во-вторых, что они сами делали в Нью-Йорке? Работали на итальянскую мафию.

— Они занимались торговлей, и ни с кем не воевали.

— Работорговлей, — подметил Хоуп.

— Естественно, не хлеб же голодающим я вожу? — Джин, молча наблюдая за сингапурским королем, вдруг понял, что итогом этой беседы будет что-то неожиданное, о чем стали догадываться и двое других золотых. Дами была поводом, но не причиной. Джиён, на самом деле, плевать хотел, с кем она спит и крутит амуры. — Всё было согласовано с бандами, которые властвовали в Нью-Йорке. Вы вмешались в это дело, фактически объявили войну одному клану и, судя по всему, именно вы с ним расправились. После того, как вы отвоевали себе Сеул, вы продолжаете притеснять других. И был задет непосредственно я. Что я должен делать, Ёнгук? Молчать? — Джиён повернулся к триаде. — Скажите, разве кланы не имеют право предотвратить эти империалистические поползновения? По-моему, «золотые» хотят мирового господства и монополии на бандитизм.

— Ладно уж из мухи слона-то… — проворчал Ёнгук.

— Мы слышали об этом, — сказал тот, которого назвали Джеджуном. — Но, поскольку китайские кланы задеты не были, то мы промолчали. Американские мафиозные семьи слишком недружны, чтобы воспротивиться объединено тому, что вы делаете в Нью-Йорке. Однако у нас, на Востоке, принято лечить, пока не началась эпидемия, и если Джиён требует справедливости за убийство вашей бандой его драконов…

— Стоп-стоп-стоп, куда погнали? — выставил ладони Гук. — Джиён разве что-то требует? Мы пока обсуждаем.

— Как и тебе, мне не нужна война, — так искренне произнес Джи-Драгон, что в отсутствие в нем кровожадности легко было поверить. — Но мне нужно возмещение ущерба.

— Каким образом? — прищурился юрист и, внимательно слушая, достал сигарету. Его оппонент, посмотрев на это, вспомнил о своей, точно такой же, вредной привычке. Достав свои сигареты, он привстал и дотянулся до зажигалки Гука, прикурив от неё. Ючон, судивший их со своими братьями (или кем-то, находившимся в иной степени родства), тоже присоединился к этому процессу. Мужчины выдержали пятиминутную паузу.

— Ты убиваешь моих людей, забираешь сестру — откуда мне знать, что это не обманный ход, чтобы подобраться ко мне? — и за всё это хочешь, чтобы тебя поняли и простили, — Джиён выпустил облако дыма. — Думаю, со мной согласятся, что ты мне задолжал, — разговор шел уже напрямую и только с Гуком. Быстро стало ясно, что Джей-Хоуп, всё-таки, не возьмёт на себя той ответственности, которая была нужна.

— Смотря какого рода уплаты долга ты хочешь, — процедил Ёнгук.

— Ты лишил меня людей — ты должен дать мне людей.

— Я не соглашусь на убийство ни одного своего человека.

— Зачем убивать? — округлил глаза в притворном изумлении Джиён. — Какой ты любитель насильственных мер, Гук! Я говорю не о новых лишениях, а о возмещении… Сынхён, — посмотрел он на своего компаньона. Тот запустил руку во внутренний карман пиджака и достал оттуда карты. Когда он положил их на стол рубашками вверх, всем стало видно, что их всего три. Лукаво блестя зрачками, Джиён перевернул первую. Это была одна из многочисленных модификаций таро, и на ней был юноша в доспехах. «Воин». Джиён перевернул вторую карту. Мужчина в какой-то робе с колбами. «Алхимик». Третья карта плавно явила своё лицо. Бородатый старик в чародейской мантии и колпаке. «Маг». Ёнгук встретился глазами с Драконом. — У тебя есть три человека, дружище, обладающих способностями и талантами, которые мне очень пригодились бы. Я хочу получить одного из них, чтобы он работал на меня. Тогда я не буду раскапывать топор войны и забуду все наши взаимные обязательства и обиды, будто их и не было. Заметь, я настолько не жадный, что прошу одного, вместо двух, забранных тобой. — «Каждый из моих стоит ста твоих» — подумал Гук, но вслух сказал:

— Они не вещи, чтобы передавать их из рук в руки. Они занимаются тем, что считают правильным для себя.