Михаил Шторм - Во власти Бермудского треугольника

Он вооружился веслом и поднял полог, чтобы дать Лиззи возможность высунуться тоже. Одна рыба с растопыренным оперением ударила его в голову и удачно упала в океан. Другую на глазах Быкова поймал прямо в воздухе прилетевший поживиться альбатрос.

Лиззи чуть не свалилась с плота, попытавшись схватить одну рыбину, спланировавшую рядом, подобно бумажному самолетику. Едва коснувшись поверхности, она изогнулась, с силой ударила хвостом и устремилась дальше.

— Осторожней, Лиз, — предупредил Быков. — Стая спасается бегством, поэтому и летает. Кто-то преследует рыб в воде. Это вполне могут быть акулы.

— О боже, — воскликнула она и все же сделала еще одну попытку.

Рыба увернулась от ее растопыренной руки, мчась наполовину в воздухе, наполовину в воде. Ее хвост работал с бешеной скоростью, поднимая фонтаны переливающихся на солнце брызг. Другие взлетали на три, а то и четыре метра над океанской поверхностью. Такие преодолевали стометровые дистанции, ни разу не коснувшись воды на протяжении минуты. Все дело было в скорости разгона и силе завершающего толчка.

Наши герои, разумеется, имели виды на тех летучих рыб, которые держались ниже или падали рядом с плотом. Быков яростно размахивал веслом, но никак не мог оглушить добычу. Увлеченный охотой, он услышал визг Лиззи и успел похолодеть, прежде чем обернулся.

Не переставая визжать, она ловила рыбу, свалившуюся в плот и, похоже, оглушенную после удара о тент. Плавники и хвост «летучки» с шорохом елозили по ткани днища. Тогда Быков изменил тактику. Вместо того чтобы размахивать веслом, он погрузил его в воду и развернул плот таким образом, чтобы зев входа превратился в ловушку для рыб. Это было очень своевременное и правильное решение. Через пару секунд неосторожная летучая особь угодила в проем и присоединилась к своей подруге по несчастью, уже изловленной Лиззи. Она так металась и прыгала, что, приблизившись к входу, могла вырваться на свободу. Этого, несомненно, очень хотелось самой рыбине, но совсем не хотелось обитателям плота.

Чтобы не упустить добычу, они принялись ползать и ловить рыбу в четыре руки, изредка сталкиваясь лбами. Быкову дважды удалось схватить рыбу поперек туловища, но она оказалась слишком скользкой и колючей, чтобы удержать ее. Тогда Быков нанес несколько ударов ладонью и не останавливался, пока не оглушил пленницу, положив тем самым конец ее отчаянным попыткам освободиться. Отняв руку, он увидел, что рыба вытянулась неподвижно, мертвая, сплющенная, как сушеная вобла.

Лиззи тоже расправилась со своей добычей, оглушив ее банкой. Теперь перед путешественниками лежали две почти одинаковые «летучки», как окрестил их Быков. Спинки и бока у них были стального цвета с голубым отливом, брюшки светлые, почти белые, а большие плавники-крылья — розоватого оттенка.

— Каждая по футу в длину, — определила Лиззи.

— С полкило потянет, — сказал Быков, беря тушку в руку. — В смысле, фунт.

— Я умею переводить килограммы в фунты, — заверила его она. — И километры в мили. С этим у нас сложностей не будет.

Быков почувствовал себя так, словно в его душе заплясал солнечный зайчик. Простой фразой Лиззи выделила их двоих из целого мира, обособила и признала, что отныне они не просто спутники или товарищи по несчастью. «Мы вместе, — подумал Быков. — Теперь окончательно и бесповоротно».

— А с рыбой сложности будут? — спросил он, усмехнувшись.

— Какие могут быть сложности? — Лиззи пожала плечами. — Нож у нас есть. Отрезать головы, выпотрошить…

— Посолить, — продолжил Быков. — И поджарить в масле на сковородке.

— О боже!

— Дошло, наконец?

— Нам придется есть ее… есть ее…

— Сырой, — произнес Быков за Лиззи те слова, которые не решилась произнести она.

— А иначе нельзя? Ничего нельзя придумать?

— Нет, Лиз. Другого выхода нет.

— Тогда ешь сам. — Лиззи брезгливо отодвинула рыбу подальше. — Я не могу.

— Как хочешь, — сказал Быков. — Тогда я тоже не буду.

— Но ты должен! Тебе нужны силы.

— А тебе нет?

— Я женщина, Дима. И ем мало.

— Как хочешь, — повторил Быков. — Выбор за тобой. Или едим вместе, или отказываемся, тоже вместе. Так как? Потрошить рыбу или выбрасывать?

Он посмотрел за пределы палатки, где снова было безлюдно и тихо, словно они находились в доисторическом мире, словно были двумя первыми людьми на земле. Только, в отличие от Адама и Евы, Дмитрию Быкову и Лиззи Шеннон предстояло угоститься не яблочком из райского сада, а костистой сырой рыбой.