Андрей Фёдоров - Желтый караван

«…а у нас во дворе стол для «козла» взорвали бабы! Я серьезно! Взорвали! Мы с Диком идем — нету! Ну дела! Ну ротация!..»

Антипыч и жил-то недалеко от больницы и, как говорил, делал вечерний обход, прогуливая сеттера Дика вдоль больничного забора.

— Вот где я работаю-то, чуешь? — говорил он Дику, и тот хмурился и кивал, делая вид, что очень уважает учреждение… Так и бегал Антипыч по этажам, уже на пенсии, когда пришла беда.

Новый главный врач, мужчина крупный, с золотыми зубами и перстнем, шагавший широко и говоривший громко, заметил в первые же дни одышливого смешного человечка на лестницах и спросил:

— Есть и помоложе, наверное? Зачем мне такой? На пенсии — так и сидел бы себе дома. По существу вопрос?

Главный в этот момент шел по двору, неожиданно останавливаясь в задумчивости или внезапно сворачивая под прямым углом, и его свита из пяти или шести, жаждавших аудиенции, внезапно шарахалась или растерянно останавливалась, как гусеница, потерявшая голову.

— У меня есть на примете! — сразу нашелся кто-то из свиты. — Есть молодой, очень способный терапевт!

— Мысль! — кивнул главный. — А то, что это еще за старикашка, — портит пейзаж!

Свита засмеялась.

— А это он про своего зятя, — ехидно зашептались в хвосте, — нашел способного, молодого!

Антипычу тут же доложили об этом разговоре, но стали уверять со всех сторон, что в обиду не дадут:

— Вы же опытнейший врач! Как можно так?! Как мы без вас? Вы что?

Но Антипыч померк, съежился:

— Ах ты черт! Вот ротация! Ну кому помешал?!

— А пенсия-то маленькая! — кивали сочувствующие.

— Да нет! Так-то… веселей! Я все — со всеми! Дома-то Дик у меня все никак не разговаривает! А я все — со всеми!

Главный тут же, естественно, узнал, что его отношением к Антипычу недовольны рядовые массы, но решил лица не терять:

— До первого нарушения! Небось опаздывает этот старикашка!

И об этих словах узнал Антипыч и стал вставать на десять минут раньше, хотя никогда не опаздывал.

— Дик! — говорил он сеттеру. — Они кто?! А мы? Мы с тобой простые, честные люди! Так? А что они про нас думают — их кошачье дело! Мы не к этому с перстнем, мы к людям ходим. А у нас с тобой тоже все есть: портфель у нас кожаный, мебель, хоть не финская, да новая. И посуда вон у нас есть. И серебряный портсигар, хоть мы с тобой и курить бросили. И питаемся мы — ни в чем вроде бы себе не отказываем! Скажи, Дик!

Он сильно уставал и часто, приходя с работы, ложился на час-два. Летом он гулял с Диком по вечерам долго, благо было светло и встречались знакомые.

Но однажды он так крепко уснул, что, когда проснулся, на часах оказалось девять, а Дик метался по квартире.

— Опоздал!

Он сумел собраться за минуту, крикнул Дику:

— Прости, брат! Терпи! — И бегом бросился по переулку.

Его, правда, тут же удивило безлюдье в больничном дворе, странная тишь и гладь, «рафик», по прозвищу «броневичок» (для развоза обедов), стоящий поперек тротуара. В окнах то здесь, то там вспыхивали лампы.

— Вы и по ночам? — спросил дежурный врач. — Вызвали куда?

— Ай-ай-ай! — с облегчением рассмеялся Антипыч. — Так ведь это вечер! А я думал — утро! Думал — опоздал! Вот ротация!

Он долго смеялся над собой:

— Вот ротация! Склероз! Надо же!

А потом пошел домой к ошеломленному его бегством Дику.

Главному в первые недели доставалось. Он вызывал к себе в кабинет заведующих и предлагал вместе покурить. Иногда курили с ним и те, кто давно бросил..

Бородатый, седой заведующий вторым отделением курить отказался, а на просьбу рассказать о трудностях с кадрами, кто, мол, на что годен, какие недостатки, среагировал неожиданно:

— Сплетничать не будем! Разбирайтесь! Санитарок нет. Как везде…

Зато лоснящийся, лысый и добродушнейший заведующий четвертым отделением крайне откровенно, с интимнейшими подробностями рассказал и про заведующего вторым и даже про патанатома. Курил. Пытался подарить целый блок «забугорных» сигарет, вернее, долго и недоуменно запихивал коробку главному под стол, а потом одинокую пачку — ему же в карман, пока главный, хохоча, не вызвал секретаршу.

Про дурацкий пробег Антипыча главный узнал на другое же утро.

— Надо же! Во запугал старикашку! — хохотал он.

— Да нет, — сказал бородатый заведующий, — он не поэтому. У него просто в натуре нет — опаздывать. Он из старых. И в армии был столько лет…

— Да? Начинает мне этот старикан где-то нравиться, — решил главный, — как думаете, может, мне ему индивидуальный график? Хороший, мол, терапевт?