Анатолий Степанов - Деревянный самовар

– Несколько вопросов, – уточнил Смирнов. – Вопрос первый: сколько уже он – труп?

– Точно скажу, когда вскрою. А так, по внешнему виду, по погоде, часов, я думаю, от восьми до пятнадцати.

– Да… Разброс, – выразил неудовольствие Смирнов.

– Сокращу, – пообещал доктор Иван Герасимович.

– Крови почти что нет, – приступил к следующему вопросу Смирнов. – Его что – сначала прикончили, а потом проткнули? Или истек он где-нибудь в другом месте?

– Тоже вопрос на засыпку до вскрытия. Не знаю.

– А что знаете?

– Знаю, что он не сопротивлялся.

– Следовательно, неожиданное нападение?

– Это уж следователю и вам, милиционерам, разбираться, – решил Иван Герасимович. – Вопросов больше нет ни у кого?

– Пока нет, – сказал Владимир Владимирович.

– Тогда я поеду. Дел – выше головы, – доктор небрежно отвесил общий поклон и направился к белым халатам. Белые халаты полезли в салон к покойнику. Иван Герасимович сел рядом с шофером, и санитарная машина, уверенно раздвигая толпу, двинулась к районной больнице.

Зеваки стали разбредаться, твердо понимая, что сегодня больше уже ничего завлекательного не покажут.

– Ты его нашел? – спросил Смирнов у беспокойного шоферюги.

– Я, – проглотив комок в горле и мелко-мелко покивав, признался шофер.

– Где его трепать будем? – обратился к правоохранительной общественности Смирнов.

– У Поземкина, – решил прокурор.

Овцы, ощутив отсутствие смерти, оживились, подошли к борту, не зная, что через несколько часов люди и их превратят в трупы.

– Ну, пошли, – приказал шоферу Поземкин.

Мелкой гурьбой тронулись. Но женский голос сверху остановил их. На середине деревянной лестницы, ведущей к закусочной, стояла буфетчица Матильда.

– Я знаю его, – сказала она.

– Меня? – спросил шофер удивленно.

– Убитого, – уточнила Матильда. – Вам это интересно?

– Очень, – признался Смирнов. К нему и стала обращаться Матильда. Видимо, приезжему она доверяла больше, чем местным:

– Это Власов Николай. По кличке «Крыса».

– Из блатных? – быстро спросил следователь.

– С другой стороны, – ответила Смирнову Матильда. – Лагерный вертухай.

– Официально опознать можете? – опять встрял следователь.

Теперь ему ответила Матильда, ответила, издевательски и высокомерно глядя в лицо:

– Не я одна. Его бывший начальник – комендант вашего главного дома. Вот он пусть официально и опознает. А я – неофициально. Извините, пожалуйста, меня посетители ждут.

Она поднималась по лестнице, а у закрытого ею входа в закусочную действительно ждали человек пять, жаждущих неспешно выпить и подробно за стаканом обсудить случившееся.

– Если понадобится, повесткой вызову, – успокоил себя непонятно чем обиженный следователь. – Пошли к тебе, Гриша.

Отделение милиции располагалось в старинном, наверное, купеческом, доме – деревянный верх, каменный низ. Для милиции весьма удобно: вверху – кабинеты и дежурная часть, внизу – КПЗ.

Хороший был кабинет у Поземкина, даже, можно сказать, роскошный: с окнами по двум стенам, светлый, веселый, обставленный не казенной, а еще от старого хозяина уютной и добротной мебелью. И как сохранили?

Поземкин широким жестом указал прокурору на место во глазе стола, на свое начальническое место: мол, садитесь володеть и княжить. Но категорическим мотанием головы Владимир Владимирович отказался от высокой чести и, заметив, что следователь с бланками допроса уже пристроился у длинного стола, раздраженно сказал:

– Под протокол потом, Сергей Сергеевич. Они, – он кивнул на Поземкина и Смирнова, – сначала его чисто розыскно поспрашивают, и сразу же вам передадут для официального допроса.

– Так будет не совсем по правилам, – вставая, угрожающе отметил следователь.

– Господь с ними, с правилам! – махнул рукой прокурор.

– Как знаете, – следователь дошел до дверей и оттуда предупредил: – я – у себя.

– Садись, шофер Быстров, – предложил Поземкин водиле. Водила вытащил стул из-за стола, накрытого зеленым сукном, оттащил его метра на три и уселся в одиночестве, положив на колени кожаную монгольскую кепку.

– Не хочешь рядом с нами сидеть? – поинтересовался прокурор.

– Он боится, что мы запах учуем, – опередил шоферюгу догадливый Смирнов. – Ты ведь выпивши за рулем был, а Быстров?

– А кто на этой трассе не выпивши? – мрачным вопросом на вопрос ответил Быстров.

– Что пил? – быстро спросил Смирнов.

– Для начала на приемке сто пятьдесят водки принял. Ну, и больше вроде крепкого не пил. Парой пива запил, и четыре с собой в дорогу взял, в дороге всегда пить хочется, – обстоятельно вспоминал шофер.