Ирина Зарубина - Частный сыск

Она прокралась на цыпочках в спальню, склонилась над сладко сопящим Виктором, поцеловала его в заросшую щетиной щеку. Он встрепенулся, приподнялся на локте, дико захлопал глазами.

— Ты чего?

— Ничего, — пожала плечами Наташа. — Просто я тебя люблю…

— А-а-а, сразу бы так и ска… — Виктор не договорил, упал носом в подушку.

И в этот момент в прихожей заверещал телефон. Наташа взглянула на часы — начало первого.

— Сразу прошу прощения за поздний звонок, — в трубке звучал незнакомый мужской голос. — Вас из Министерства обороны беспокоят. Меня звать Натаном Михайловичем, я по поводу дела Козявина.

— Простите, как ваша фамилия?

— А? Фамилия? Воронов моя фамилия, ага. — Мужчина говорил вкрадчиво и одновременно властно. — Скажите, Наталья Михайловна, что там с Козявиным? Надеюсь, вы уверены в том, что этот подонок должен получить по заслугам?

— А какое вы отношение…

— Да-да, я так и думал, что вы именно это спросите, — перебил ее мужчина. — Меня, знаете ли, коллектив уполномочил, а если конкретнее, лично генерал-полковник Федосеев…

«Ну вот. Началось. Какое сегодня Витька точное слово подобрал? Вспомнила: „закручивается“».

— Антон Михайлович…

— Натан, — поправил мужчина.

— Натан Михайлович, у вас есть мой рабочий телефон?

— Да, есть, но мне бы хотелось…

— Позвоните мне завтра на работу с десяти до шестнадцати, — сухо произнесла Наташа. — А дома я думаю только о личной жизни. Спокойной ночи. — И она нажала на рычаг.

Но через секунду телефон затрезвонил вновь.

У Наташи внутри закипело.

— Натан Михайлович, я же вам русским языком!..

— Натуленька, это я.

Знакомая хрипотца… «Господи, да это же Граф! Стыдно-то как…»

— Дорогой мой, прости меня, я…

— Натуленька, меня только что осенило!.. — Граф пропустил ее оправдания мимо ушей. — Мы таки были с вами дураки, целый месяц долбили эти чертовы каменюки, тогда как театр был совсем в другом месте! Он смотрел на нас и смеялся!

— И ты…

— Да, Натуленька, да! — давясь, вероятно, табачным дымом, воскликнул Граф. — Я теперь знаю это место!

Джип промчался мимо, окатив ветровое стекло веером тяжелых брызг и едва не снеся с двери черновского «жигуленка» зеркало заднего обзора.

Переведя дух, майор негромко выругался.

С этими иномарками одно мучение — можно подумать, что их водители совсем не знают Правила уличного движения.

Впрочем, чаще всего так оно и бывает: к дорогой машине покупается «корочка» — водительские права. Деньги все могут.

Чернов укоризненно вздохнул.

Видимость на дорогах сегодня была хуже некуда, с раннего утра на город обрушился ливень.

Майор вел машину, напряженно вглядываясь вперед, в мерцающие размытые огни автомобилей.

Навстречу по Ленинградке шел сплошной поток машин, и без конца гудели резкие сигналы.

Движение в сторону Шереметьева было менее насыщенным, и почти не встречались пробки.

Пробки майор терпеть не мог (да и кто их любит, скажите на милость!).

Дорога была бы спокойной, если бы со встречной полосы не вылетала откуда ни возьмись очередная «хонда» или «мерседес» и не мчалась, плюя на все нормы и правила, прямо в лоб черновскому «жигуленку».

Это была игра на выдержку, и он сто раз давал себе слово держаться до конца, но в последний момент он уводил машину вправо, подальше от несущегося навстречу самоубийцы.

Жена всегда посмеивалась над ним, однако не так давно за спиной раздался жуткий визг тормозов и грохот: «хонда», из-за которой Чернову пришлось совершить крутой вираж, чтобы избежать столкновения, врезалась в «форд».

Водитель «форда» тоже был не промах и не собирался никому уступать дорогу.

Увезли обоих, предварительно накрыв простыней.

После этого случая жена больше не изъявляла желания прокатиться с ветерком, не обращая внимания на сумасшедшие иномарки.

Да, бешеные деньги могут стать и причиной гибели.

Хорошо, что Кати нет с ним, кажется, она не заметила, как Чернов принес в дом дорогой сверток. Вообще, у нее с утра разболелась голова. Она на работу не поехала.

Чернов нахмурился.

В тумбочке у кровати, завернутые в газету, лежали аккуратные долларовые пачки.

Может, для кого-то двадцать тысяч «зеленью» — тьфу, мелочевка; но не для Чернова.

В чудеса он не верил.

Такие суммы не падают в почтовый ящик из раскрывшихся благодатных небес.

Кто звонил ему вчера?…

Голос показался незнакомым. Лже-Бузыкин.