Владимир Престолов - Рекрут

— Из кого? — переспросил Косой.

Лом понимал толк в охоте.

— Это медведь, которого обидели, — коротко пояснил он, — и которому нечего терять!

— Так то медведь, — усмехнулся Косой, — а то залетный…

Лом и Миха не стали возражать, а только сочувственно посмотрели на приятеля.

Не зная, что делать в данной ситуации, Лом нашел простой выход.

— Слушай, Косой, не в службу, а в дружбу, — произнес он, — слетай за пузырем…

Косой недовольно что-то пробурчал, но скорее так, для проформы, его и самого давно уже подмывало предложить дружкам подзаправиться «горючим».

— Ладно, — согласился он.

Сборы были недолгими, и через минуту в коридоре хлопнула входная дверь.

— Что делать будем? — растерянно спросил окосевший Миха.

Собеседник почесал затылок и закурил.

— Что, что? — буркнул он. — Подумать надо…

— Пока ты думать будешь, — обреченно произнес Миха, — меня или менты под вышак подведут, или желтые ботинки «подрежут»…

— Значит, нужно найти эти ботинки, — предложил товарищ, — пока они сами тебя не нашли.

— А с залетным что?

— А что залетный? — не понял Лом.

Петухов удивленно покачал тяжелой головой:

— Так он же пообещал вернуться, а слово его кремень, я убедился!

— Так, может, — улыбнулся Лом, — этот залетный — твой единственный шанс?

В участке было немноголюдно. Вадим и Вероника прошли в большую комнату, которая была разделена на три части железными перегородками. Возле окна за длинным столом сидел пожилой милиционер в звании старшины и что-то строчил на бумаге. Это был зрелый мужчина с уже поседевшими висками.

— Проходите, — пригласил свидетелей сопровождающий милиционер и указал на свободные стулья у стены.

Вадим и Вероника молча присели. Вадим слегка нервничал, оттого что попал в поле зрения милиции, но сокрытие смерти Ибрагимова могло обернуться пагубными последствиями. Что случилось, то случилось! Вихрев осмотрелся. Напротив комнатенки с надписью «Участковый» располагался небольшой «отстойник» для задержанных, где коротали время двое малолеток в сильном подпитии.

Молоденький милиционер подошел к старшему по званию.

— Что случилось, Федякин? — поинтересовался Кирнов.

— Опять ЧП, товарищ старшина! — озабоченно произнес паренек, словно был в чем-то повинен.

Кирнов посмотрел на молодых людей.

— Что они натворили?

Федякин обернулся:

— Да нет, они ни при чем, — махнул рукой милиционер, — это свидетели.

— Чего?

— Помните дворника Ибрагимова? — спросил паренек у Кирнова и застыл в ожидании.

— А кто же этого старика-татарина не помнит! — усмехнулся Кирнов.

— Нет больше человека.

— Как нет?

Кирнов удивленно посмотрел на молодого сослуживца, не веря услышанному и перевел взгляд на свидетелей. Вадим в знак согласия кивнул головой.

— Вот это да… — поморщился старшина, — и опять переулок Багратиона шесть.

— Вот и я о том же, — вздохнул Федякин.

Старшина сразу засуетился.

— А ты Глотову позвонил? — спросил он.

Федякин кивнул головой:

— Еще из газона…

Кирнов вышел из-за перегородки и, закурив сигарету, произнес.

— Странные дела.

— Да уж.

— А как это случилось? — вдруг спохватился Кирнов, вспомнив, что даже не поинтересовался причиной смерти, настолько был поражен неожиданным известием.

— Не знаю, — пожал плечами молоденький милиционер, — эксперт сказал, что лишку хватил, сердце остановилось, а я так думаю, воздуха ему не хватило.

— Почему ты так думаешь?

— Да синий он какой-то…

Вадим сидел молча, опустив глаза, но не пропускал ни единого слова, сказанного сотрудниками милиции, и отметил про себя, что этот молоденький паренек не так уж глуп, если заметил то, что пропустил эксперт.

Или эксперт не захотел увидеть очевидного?

Вадим и его спутница, написав короткие свидетельские показания уже готовы были распрощаться с блюстителями порядка, когда в участок ворвался старший лейтенант Глотов: бледный, с выпученными глазами и вздыбленными усами.

— Так, — не поздоровавшись с присутствующими, гаркнул участковый, — допрыгались!

Свидетели недоуменно переглянулся, а подчиненные застыли в безмолвном ожидании. Они знали старлея и понимали, что в подобных случаях лучше соблюдать субординацию и хранить до поры до времени молчание.

— Кто такие? — указал пальцем на пьяных подростков участковый и повернул голову к старшине.

— Задержанные… — пролепетал Кирнов.