Александр Фишман - Мертвые головы

— Ты ко мне зачем пришел, с какой такой подспудной целью?

— Посоветоваться.

— Да начхать тебе на мои советы! Просто я человек со стороны, неболтливый, и мне можно выложить в принципе все что угодно…

— Одно другому не мешает. И нечего самоуничижаться, твои советы я ценю.

— Ну и что же ты не советуешься? На какой вопрос я должен дать тебе ответ? Что делать и кто виноват? Так на это лучшие умы России не в состоянии ответить.

— Зачем же так…

— А затем! — Доломанов вскочил и принялся вышагивать по комнате. Его "фирменные" тренировочные штаны с пузырями на коленях замелькали перед глазами у Кирилла. — Затем, что ты для себя уже решил, что найдешь убийцу. К этому тебя подтолкнула вера людей в то, что тебе это по плечу, и ты воспринял это как знак судьбы…

— Плети плетень! Навыдумывал себе черт-те что, экстрасенс сраный!

— Но главное вот в чем. Витяшу, как ты вполне здраво заметил, убили за то, что он что-то раскопал. А уж ты-то как-нибудь не глупее Витяши! Коли этот студент без милиции, допросов и экспертиз сумел подобраться к убийце, то ты, Кирилл Хлебосолов, человек незауряднейший во всех отношениях…

— Заткни фонтан!

— Фонтан — это форма, — усмехнулся Авдей. — А по сути есть что возразить?

— И не мельтеши, ради Бога! Носится, понимаешь, как беременная попугаиха по клетке! Сядь, где сидел, угомонись!

— Ага, ушел от ответа! — подвел итог Доломанов. — Значит, по существу предъявленного обвинения возразить нечего! — Садясь за стол, он прихватил с собой и бутылку.

— В чем-то ты прав, — задумчиво проговорил Хлебосолов. — И это меня бесит!

— Да ладно, — налив себе водки и быстро, словно опасаясь, что ему помешают, выпив ее, дернул подбородком Доломанов. — Все нормально. И даже интересно. Пройдись по следу Витяши, потом мне расскажешь, что из этого получилось.

— Если вообще что-то получится.

— Нет уж, с таким настроением лучше не затеваться. Всегда нужно верить в успех. Это и своего рода стимул, и…

— И что еще? — с любопытством поглядел на друга Кирилл.

Тот задумался на несколько секунд и, не найдя ответа, махнул рукой:

— Ну и достаточно. Пусть только стимул, это тоже неплохо.

— Ладно, Авдей, ты здесь допивай, а мне пора, — поднялся с дивана Хлебосолов. — Заступать, так сказать, на смену…

— Ну вот, я только градус поймал, а ты все настроение обламываешь!

— Не обижайся.

— Посиди еще часок, не ломай компанию, — заканючил Доломанов. — И так раз в сто лет собираемся!.. Тебе ж не на завод…

— Нет, не могу. Мамочка всегда ворчит, когда я опаздываю. Да и нет у меня особого желания трезвому на твою пьяную рожу смотреть.

— Ладно, пора так пора… — Доломанов встал, чтобы проводить гостя. — Ты только надолго не исчезай, ладушки?

— Само собой.

— И вообще, держи в курсе всего этого дела. Обещаешь?

— Договорились…

Когда Кирилл на следующий день пришел к Петру, Мишаня был уже там.

— Ну вот мы и опять в сборе, — произнес хозяин квартиры, когда гость прошел в комнату.

— От судьбы не уйдешь, — заметил Мишаня, пожимая руку Хлебосолову.

— Ты что дома? — спросил Кирилл Петра. — Отпросился с работы?

— Нет, больничный взял.

— Недужишь?

— Да не так чтобы… Вон сегодня какой гололед, решил дома посидеть.

— А что тебе гололед, — произнес Мишаня. — Ты же сам давеча хвастал, что обул свою тачку в шиповки на все четыре конечности.

— До тачки еще дойти надо. А на этой железяке да по льду… Да и морозяка лупит. Нет уж, пересижу дома эту напасть.

— Да гололед страшный, — подтвердил Кирилл. — Я по пути сюда три аварии видел.

— Я тоже видел, — кивнул Мишаня. — "Жигуль" в автобус влетел.

— Ну вот. Как насчет по соточке? — предложил хозяин квартиры.

— Да ну его! — отказался Мишаня. — Давайте побазарим по трезвянке.

— А ты? — перевел взгляд на Кирилла инвалид. — Не желаешь?

— А я выпью! — решительно заявил тот. — Для сугреву, так сказать.

— Замерз, что ли? — посмотрел на охранника Мишаня.

— Как собака! Пока добрался сюда — все кишки себе отморозил!

— Так ты без машины?

— Я что, дурнее Петра по стеклу ездить? Шины не шины, пусть сначала другие наледь разобьют, тогда и мы выедем. У тебя тачки нет, тебе не понять наших заморочек…

Петр принес с кухни бутылку водки и закуску, расставил на столе.

— Ну раз такое дело… то и я с вами… за компанию… — решился Мишаня.

— Вот и правильно, — одобрительно прогудел Петр. — Немного не грех.