Самюэль Давидкин - Выкуп первенцев

Даниэль вопросительно посмотрел на Аско, пытаясь по выражению его лица понять, можно ли раскрыть Мейеру еще некоторые детали.

— Копателями могут быть правоверные иудеи из-за рубежа. Есть и еще одно место, где, как мы предполагаем, тоже копали. В здании Гауптвахты. Однако нам пока не удалось туда попасть и убедиться в этом.

Мейер пригладил редкие волосы и вновь принялся ходить взад-вперед. Затем он остановился перед одним из окон и посмотрел на улицу.

— Эту церковь построили в 1820 году. Три мудреца могли появиться в Финляндии не ранее 1830-х годов, когда церковь и дворовая территория при ней уже существовали какое-то время. Если в основе предания лежат реальные события, то почему они спрятали свое сокровище именно тут? Православное духовенство и крестьяне до конца XIX века противились тому, чтобы евреи оседали в Финляндии. У евреев в то время не было вообще никаких прав, и они наверняка ничего не могли копать во дворе церкви. Вы сказали, что ход в скале был прорублен снизу? А откуда идет этот тоннель? — спросил Мейер.

Даниэль показал в сторону Центрального банка.

— То есть начало тоннеля должно быть… — Мейер не закончил фразы, морщины у него на лбу вдруг разгладились, а глаза заблестели. Его озарила какая-то мысль. — На месте, где сейчас находится Банк Финляндии, с 1840-х до 1876 года находился еврейский рынок Наринкка. Его название произошло от русских слов «на рынке». На этом базаре, располагавшемся буквально в нескольких метрах отсюда, евреи в своих лавках продавали рабочему люду поношенную одежду. Это был единственный вид деятельности, которым им дозволялось заниматься, — сказал Мейер.

— То есть они прокопали тоннель из-под лавок на рынке во двор церкви, — резюмировал Аско.

— Именно! Вполне вероятно. Но это еще не все. На самом первом Наринкка торговали в основном русские, но там появлялись уже и первые редкие торговцы из финских евреев. Так вот, этот рынок находился на тогдашнем мысу Катаянокка, то есть примерно в том месте, где теперь стоит здание Гауптвахты. Когда его начали строить, Наринкка переехал на земельный участок, в дальнейшем отданный Банку Финляндии, — взволнованно поведал Мейер.

Аско и Даниэль переглянулись.

— Нам необходимо обследовать это место, — решил Аско.

Пазл начал складываться у него в голове. Было понятно, что копатели под Гауптвахтой и в церковном дворе охотились за одним и тем же, во всяком случае, тут существовала какая-то связь. Взломанная дверь бытовки свидетельствовала о том, что это были две конкурирующие группы. Информация от полиции Германии относилась к квартире на Коркеавуоренкату, что связывало, вероятно, проживавших там правоверных евреев с Цельхаузеном. У Аско мелькнула тревожная догадка. Может быть, обитатели покинули квартиру именно по той причине, что их разыскивают подручные Цельхаузена?

Мейер почесал подбородок и продолжил размышлять вслух:

— Возможно, тайник во дворе церкви был не таким уж плохим решением, тем более что это православная церковь. В то время Финляндия находилась под властью России, а Свято-Троицкая церковь была главным и первым православным храмом в столице. Русские ни за что не допустили бы его повреждения или уничтожения ради строительства на этой земле чего-то другого. До евреев дошли слухи, что на месте их рынка собираются строить Банк Финляндии. До тех пор они хранили свое сокровище где-то на территории Наринкка, а теперь нужно было спрятать его в каком-то другом месте. Двор новой православной церкви подходил для этого как нельзя лучше. Но как же им было незаметно перепрятать реликвию? Прокопав тоннель из-под одной из лавок на рынке. В этом случае не требовалось копать далеко, всего каких-нибудь метров двадцать. Но прорубаться через скалу, конечно, оказалось непросто. Неудивительно, что легенда сохранялась так долго. Так или иначе, об этой непростой работе знало немало людей — поскольку ее надо было выполнить срочно и полностью устранить все следы на участке, отведенном под строительство банка.

— Вы говорите о реликвии, но можем ли мы предположить, что речь идет о какой-то Короне? Ведь именно о Короне говорится в тексте, который выгравирован на сундуке. Что это может означать? — спросил Аско. Он говорил быстро, и по его голосу было понятно, что он волнуется. Именно Аско отвечал за это расследование и его последствия. Любое промедление давало преимущество самозваным кладоискателям.

Мейер задумчиво уставился в яму.