Наталья Кременчук - Смерть на фуршете. Полный текст романа

– Ну! – нетерпеливо спросил Беркутов.

– Нас не торопят, – флегматично сказал президент и взялся за второй ломоть, отрезав от него также микроскопический кусочек.

Потом дошла очередь и до третьего ломтя.

Наконец Алексей Максимилианович Ласов отпил из фужера белого вина.

– Напихали ароматизаторов, как в фишбургеры. Даже в стерлядь! – пренебрежительно сказал он. – А потому что стерлядь у них из каких-то рыбных инкубаторов, уж не знаю каких – турецких или туркменских…

– В туркменских обычно получше, – уточнил Караванов.

– Возможно. Значит, и стерлядь из Китая стали везти… А вот ледяная рыба, думаю, настоящая.

Ксения, поражённая блистательным виражом кулинарной логики Ласова, даже приоткрыла рот.

– Стерлядь – вот! – Ласов уверенно ткнул в один ломоть. Затем ещё в один. – И этот. Они заароматизировали её так, что полностью натуральный вкус отбили, если он хоть как-то брезжил.

– Эх, проверить бы! – нетерпеливо произнёс Беркутов, поглядывая в сторону рояля, где ещё совсем недавно Горчаковский последний раз в жизни подписал экземпляр своей книги.

– Сохраняешь надежду на приз? – ядовито спросил Трешнев.

– Жажда научной истины, хотя бы и гастрономического свойства, – с достоинством ответил Беркутов. – Ты, Лёша, не доедай пока что, вдруг в этой неразберихе шеф-повар появится, спросим у него.

– Если я это доем, – Ласов отодвинул от себя блюдо, – завтра с утра придётся идти на внеплановый приём к гастроэнтерологу.

– Президент, в отличие от нас с Волей, очень тщательно мониторит свой желудочно-кишечный тракт, – с уважением произнёс Трешнев и взялся за стопочку.

Вдруг снизу от дверей пошёл шум, коротко и с достоинством прозвучал собачий рык.

– На помощь жегловым и шараповым приехали глазычевы, – вздохнул Беркутов. Достал телефон и посмотрел время. – Может, и на поезд успею.

– Надо оказаться среди первых на выход, – сказал Трешнев. – Чтоб шмон с нас начали.

– Но суетиться тоже не будем, – заявил президент, не прерывая процесса очищения тарелок от яств. – Они к суете относятся нервно.

– В конце концов, – возмутился Беркутов, – я им покажу билет. У них на торжественных церемониях лауреатов лущат, а я должен убытки нести! Я билет, между прочим, на свои деньги покупал и собираюсь не на крейсер «Аврора» любоваться, а в Рукописном отделе Пушкинского дома работать.

– Кстати, – оживился Трешнев, – скоро ведь объявят лауреатов премии «Пушкинский Дом». Господа, вы запланировали себе это мероприятие?

– Сейчас возьмут с нас подписку о невыезде, и всё огребём в достатке, – произнёс дальновидный Ласов. – А десерт был?

– Лёша, в нашем возрасте уже не надо увлекаться углеводами, – наставительно сказал Трешнев. – Кушай фрукты.

– Меня от волнения всегда тянет на сладкое, – признался президент.

Гаврила отпорхнул на мгновение и вернулся с тарелкой, на которой теснились разномастные пирожные.

– Берите, пожалуйста, – поставил перед Ксенией.

– Кавалер! – с тёплой улыбкой обрадованного ветерана проговорил Трешнев.

– Спасибо! Вы очень любезны, – Ксения всматривалась в кремо-бисквитно-безешную клумбу, выбирая, а Беркутов и Ласов взяли не раздумывая.

Мимо них уверенно-неспешным шагом прошли три человека в штатском с золотистой собакой на поводке.

– Голден ретривер, – пояснил Караванов. – Прекрасная порода. Но нежная. У меня была такая. Беатриса. Умерла от рака.

– А я кошатник, – уныло сказал Беркутов, потянувшись за следующим пирожным.

– Дамы и господа! – вновь сверху на их головы понёсся голос Купряшина. – К глубокому прискорбию, наша встреча омрачена трагическим происшествием, которое потребует вмешательства работников соответствующих органов. Просим всех отнестись к процедурам с пониманием.

– Как в фильме «Десять негритят», – прошептала Ксения. – Помните?

– Намекаешь на то, что Горчаковского заказал Купряшин? – зловеще улыбнулся Трешнев.

– Ты можешь хоть ненадолго отставить свои шуточки! – Ксения чувствовала, что она вот-вот разрыдается от невероятной нелепости всего происходящего здесь. – Я говорила о голосе невидимого человека, который в фильме слышали собравшиеся на острове.

Между тем невидимый Купряшин объяснял, что для проведения следствия будут зарегистрированы все, кто находится в здании, и при необходимости досмотрены личные вещи.

Боковым зрением Ксения заметила, что после этих слов кое-кто за соседними столиками стал потихоньку выкладывать нечто из сумок и карманов.