Миньон Эберхарт - Две богатеньких малышки

Эмми перехватила Джастина, когда он собирался в клуб через десятый этаж: борьбу за девятый, видимо, все-таки выиграла тетушка Медора.

– Постой, Джастин, я хочу тебя спросить. Ты когда-нибудь одалживал деньги у Агнес?

– Я – у Агнес?! – Он уставился на Эмми, теребя шарф. – Боже упаси!

– Честно, Джастин. Примерно в феврале...

Джастин нахмурился:

– Послушай, Эмми, если я один раз свалял дурака и связался с ростовщиком, это еще не значит... Конечно, бывало, что я занимал у Агнес доллар-другой – заплатить за такси, например, – потому что у нее всегда была мелочь. Но я возвращал ей все до цента!

– Джастин, это очень важно. Пожалуйста, скажи мне правду!

– Я и говорю правду. – Его блеклые голубые глазки прищурились: – А что это за женщина только что ушла от тебя?

– Племянница Агнес.

– А-а, ну тогда ясно. Вы небось рылись в ее чековых книжках. Готов поспорить, старушка Агнес оставила кругленькую сумму. Она всегда была скрягой.

– Не всегда. – Эмми снова подумала о подарках, которые Агнес каждый год с такой любовью выбирала для них с Дианой.

– Ну, и сколько она оставила? – Взгляд Джастина снова стал острым и проницательным.

– Меньше, чем собиралась, – уклончиво ответила Эмми. – Ты в клуб?

Джастин кивнул:

– Но к обеду я вернусь. Знаешь, во вторжении Медоры все-таки есть одна положительная сторона... Послушай моего совета, Эмми; выстави Медору, но оставь ее кухарку. Перемани ее! Назначь ей большое жалование. Сделай что угодно, только не отпускай. Она творит чудеса! – Джастин поправил гвоздику в петлице и поднял бровь. – Наверно, это будет не слишком этично? Но у Медоры тоже проблемы по части хороших манер... – Он распахнул дверь и легкой походкой направился к лифту.

Разговор с отчимом не рассеял сомнений Эмми. Слишком уж рьяно Джастин возмущался, да и глаза у него бегали... Может быть, как раз в феврале ростовщик и начал требовать у него уплаты долга?

К ней снова вернулось тревожное подозрение, охватившее ее в Ницце, когда она смотрела в окно, туда, где серое небо сливалось на горизонте со свинцовым морем. Если Джастин занял у Агнес десять тысяч, если он чувствовал, что совесть рано или поздно заставит ее признаться, что она видела его в день убийства у дома Дианы... значит, у него были мотивы убить ее. Но он мог это сделать, опять с содроганием подумала Эмми, только руками наемного убийцы, составив себе надежное алиби.

Еще одно соображение потрясло Эмми: если Агнес заняла Джастину такую сумму, то прежде чем сообщить в полицию о том, что она его видела, Агнес должна была наверняка убедиться, что это именно он убил Гила; ведь если бы Джастина осудили, то ее десять тысяч были бы потеряны навсегда. Верная себе, Агнес ни за что бы не сказала ни Диане, ни Эмми о том, что Джастин остался ей должен. Да, это была веская причина для молчания. Агнес решила дождаться суда, выслушать все свидетельства, прежде чем решиться обвинить Джастина и, следовательно, рискнуть огромными деньгами. Но то, что она услышала на суде, убедило ее, что Диана и вправду виновна. Однако Агнес снова и снова обдумывала все это – и наконец ее совесть подсказала решение...

Но что она увидела в театре, с кем говорила там – все это оставалось загадкой.

Эмми позвонила Сэнди.

Он слушал так внимательно, что она точно наяву видела его пронзительные серо-зеленые глаза и чувствовала, как напряженно работает его мозг. Выслушав, Сэнди сказал всего одну фразу:

– Я хочу увидеть эти письма.

– Я приду к тебе в контору. А то у тетушки Медоры слух как у летучей мыши.

– Это слишком далеко. Давай встретимся... к примеру, в Плазе. – Эмми услышала легкую усмешку. – В том баре, который раньше был только для мужчин. Сейчас, говорят, женщин туда пускают свободно. Конечно, на тебя могут коситься...

– Я не желаю, чтобы на меня косились! – сказала Эмми, и, к собственному изумлению, звонко рассмеялась. – В котором часу? В четыре или около того?

– В четыре. – Сэнди помолчал, а потом произнес очень серьезно: – Не рассчитывай слишком на эти письма, Эмми. Конечно, похоже, Агнес знала что-то об убийстве Гила, но это еще не значит, что сама она была убита умышленно; более того, это вовсе дает нам доказательств невиновности Дианы – если это то, о чем ты думаешь.

Нечего хвататься за соломинку, упрекнула себя Эмми. Нет ничего проще, чем строить воздушные замки. И все же Агнес знала что-то, что могло бы помочь Диане... Эмми набросила пальто, взяла сумочку и вышла из дому через десятый этаж. Для них с Джастином это единственный путь к спасению, с усмешкой подумала она, вызывая лифт, поскольку тетушка Медора то ли действительно не может подниматься по их длинной, крутой лестнице, то ли ей попросту лень.