Джеффери Фарнол - Тайна Лоринг-Чейза

- Вам неплохо удается сарказм, сэр! - сказал Дэвид, краснея. - Тем не менее считаю своим долгом поблагодарить вас за услугу.

- Мы принимаем вашу благодарность, сэр, - насмешливо ответил Молверер. - Смею ли я полюбопытствовать, не успела ли вам приглянуться какая-нибудь другая часть Англии, более подходящая вашему своеобразному темпераменту?

- Возможно, сэр. Однако я нахожу здешние места довольно милыми, а пробыл здесь совсем недолго и не успел пресытиться ими.

- И все-таки я почти не сомневаюсь, сэр, что гораздо разумнее с вашей стороны было бы исчезнуть.

- Это угроза? - вкрадчиво поинтересовался Дэвид.

- Лучше назвать советом, ведь я исхожу из вашего же блага.

- Ваша заинтересованность в моем благоденствии поистине трогательна, сэр. Но, как бы я ни был признателен вам за оказанную сегодня услугу, меня, признаться, озадачили причины вашего молчания. Принимая во внимание все сопутствующие обстоятельства...

- Сэр, я говорю или молчу, когда считаю нужным!

- Разумеется, это ваше право! Вот только мне крайне любопытно, как много, возникни такая нужда, могли бы вы поведать в свете упомянутых обстоятельств о некоем кинжале с серебряной рукояткой?

В то же мгновение статная фигура мистера Молверера словно съежилась, плечи поникли, а бледное лицо с выпученными глазами, став багровым, снова приобрело мертвенно-серый оттенок. Он дважды открыл рот, пытаясь заговорить, потом вдруг повернулся и бросился прочь. Споткнувшись о луговую кочку, он не сбавил темпа и мчался, ни на что не обращая внимания, словно убегая от стремительно надвигающейся опасности.

Не успел Дэвид собраться с мыслями и прийти к какому-нибудь выводу, как секретарь столь же внезапно повернул обратно и торопливо зашагал к нему.

- Сэр, - сказал он едва узнаваемым хриплым голосом. - Сэр... что бы ни довелось вам узнать в отношении этого рокового оружия, я покорнейше прошу, я умоляю, заклинаю вас: никому... ни единой душе... не говорите о нем! В противном случае вы наверняка горько пожалеете... Очень горько пожалеете!

И, не дожидаясь ответа, так же стремительно развернулся на каблуках и заспешил прочь.

Настала пора предать земле бренные останки сэра Невила Лоринга. В яркий солнечный полдень гроб установили возле могилы его предков. Еще загодя в церкви собралась толпа жителей Лоринг-вилледж и окрестных деревень дородные фермеры, деревенские сквайры, дворянство из ближних и дальних родовых гнезд - торжественно приодетое, пестрое общество, провожающее не последнего из своих представителей. Впрочем, как знать, не влек ли их сюда скорее нездоровый интерес - любопытство, смешанное со страхом перед насильственной смертью, и надежда лицезреть драматичный финал таинственной трагедии?

"Полные жизни, мы уже мертвы..."

Бесспорная истина! Но как приятно ощущать ток крови в жилах, как восхитительно замирает сердце, когда бросаешь боязливый взгляд из-под кокетливого чепца или модной широкополой шляпы на траурные бархатные покровы, тяжелыми складками которого искусно задрапировано то, что осталось от ближнего твоего!

"Ибо из праха вышел и во прах возвратишься"!

Ужасен грохот падающих комьев земли!

"Аз есмь Воскресение и Жизнь!"

Множество глаз, полных жадного любопытства, - и ни плача, ни слезинки жалости - ни единой!

Но вот наконец гроб сэра Невила зарыли, спрятали подальше от полуденного солнца и безжалостных любопытных взглядов. Зрители, нестройно переговариваясь, задвигались и вскоре разошлись - кто в сельский особняк, кто на уединенную ферму, кто в один из домов, теснящихся на деревенской улице. Разговоров, толков и пересудов хватит надолго. Интригующая, жуткая тайна во всех своих устрашающих подробностях не один день останется главной их темой. Ах какие открываются широкие возможности для преувеличенных содроганий, глубокомысленных покачиваний головой и блестящих умозаключений доморощенных провидцев!

Церковь опустела. Дэвид подошел к старому камню, прочитал свежевыбитые слова:

СВЯЩЕННОЙ ПАМЯТИ

СЭРА НЕВИЛА ЛОРИНГА,

52 лет,

тринадцатого баронета Лорингского

из графства Сассекс

Дэвид стоял в тени, подпирая плечом колонну и скрестив руки на груди. Вдруг он услышал быстрые, легкие шаги. К древнему монументу подошла миссис Белинда. Как видно, не подозревая о том, что за ней наблюдают, она опустилась перед ним на колени, и хрупкую, так похожую на девичью фигурку сотрясли мучительные рыдания. Седая голова упала на тонкие руки, и бескровные губы зашептали торопливые слова, то и дело прерываемые судорожными паузами: