Елена Михалкова - Нет кузнечика в траве

— С Гавриловым разговаривал? — быстро спросил Илюшин.

— Обижаешь! Нет, конечно. Теперь спроси меня, мог ли Синекольский знать, где остановилась Гаврилова.

— Мог?

— У нее страницы в социальных сетях, «Фейсбуке» и «ВКонтакте», где она пишет, куда поехала, и каждый день выкладывает снимки. Точнее, выкладывала. Информация открытая, доступна всем. Я сам нашел ее за две минуты. А теперь спроси меня, есть ли у нас фотография самого Синекольского.

— Есть?

— Отправлена тебе следом за его письмами. В наш век интернета работать стало намного проще. Он зарегистрирован в «Одноклассниках», и там в профиле его снимок. Не слишком качественный, но опознать можно.

Макар удовлетворенно кивнул:

— Серега, ты молодец.

— Я-то да. А вот тебя куда понесло с утра пораньше? И что за история со старухой?

Илюшин вкратце рассказал о Катерине.

— …по ее словам, Гаврилова сама села в машину, без всякого принуждения. А теперь ответь мне, Серега: кто будет разъезжать на большой черной машине, читай — на джипе, по маленьким греческим городкам?

Бабкин хмыкнул.

— Вот именно, — кивнул Макар. — Готов спорить на половину твоего гонорара, что это русский.

Иногда, думал Бабкин, фортуна сыщика улыбается тебе там, где этого совершенно не ждешь. И это, с одной стороны, радует. А с другой, начинаешь нервно почесываться и думать, где же тебя настигнет провал. Ибо чаши удачи и неудачи всегда находятся в равновесии, и если где-то прибыло, то в другом месте непременно убудет.

Правда, Илюшин эту его нехитрую философию всегда высмеивал. Но Илюшин высмеивал все.

Так что услышав, что Макар нашел Синекольского, Сергей сразу сказал: везение закончилось.

Очевидно, с этим парнем они должны были намучиться. Попробуй отыщи русского чувака во всей Греции. Однако Макар не стал искать во всей, он взял телефонный справочник, посадил рядом Яна и принялся с его помощью обзванивать отели в Неа Калликратии.

Синекольский мог жить не там, а в любом другом месте. Или снять квартиру. Или вообще уехать, заметая следы.

Но на пятнадцатом звонке приятный женский голос ответил Яну, что господина Синекольского нет в номере, может быть, ему что-нибудь передать, когда он вернется?

Вот тут-то Сергей и сказал, что их везение закончилось. Вычерпали они его одним половником.

— Это мы еще посмотрим. — Макар обернулся к Яну. — Собирайся, мой друг. Поехали в Калликратию.

— Я не могу! Через полчаса должны привезти продукты на кухню, я помогаю разгружать!

Илюшин взлохматил светлые волосы и вдруг ухмыльнулся. Очень эта ухмылка Бабкину не понравилась.

— Забудь и думать, — сказал Сергей.

— Рубашку привезу, — пообещал Макар. — Однотонную. Серую. Может быть, даже черную!

— А давай наоборот! Ты, например, поможешь разгружать продукты на кухне, а я буду выслеживать товарища Синекольского. Заодно и рубашку себе куплю. Ты все равно промахнешься с размером.

— Ты слишком приметный. Нам нельзя спугнуть Синекольского.

— Я опер, — напомнил Бабкин.

— Бывший.

— Профессионализм не пропьешь.

— Ты себя видел в этой рубашке с красными попугаями?

Бабкин открыл и закрыл рот. Парировать было нечем.

— Вы действительно очень… заметный, — деликатно сформулировал Ян.

Сергей свирепо зыркнул на него.

— Молчи уж. Вернее, не молчи. Показывай, где ваша кухня.

Неа Калликратия оказалась скучным пыльным городком, где почему-то на каждом углу продавались шубы. То тут, то там Макар видел вывески на русском: «Меха», «Дешевые меха». Выбитый асфальт, облупившаяся штукатурка, шумно и суетно. Он ужаснулся местному пляжу — узкой полосе песка, плотно уставленной зонтиками и лежаками, — и поморщился, когда в приоткрытое окно донеслись звуки популярной в этом сезоне попсовой песенки.

Такси свернуло вглубь квартала и остановилось.

— Ваш отель, — обернулся водитель.

На другой стороне улицы стояло трехэтажное белое здание, обвешанное, точно ульями, кондиционерами. Отель «Марина».

— Зайдем? — спросил Ян.

Макар покачал головой.

— Не хотелось бы его спугнуть. А менеджер наверняка расскажет клиенту, что им интересовались. Давай-ка для начала просто понаблюдаем.

Он выбрал небольшое кафе, обставленное пальмами в кадках. С веранды под навесом хорошо просматривался вход в «Марину». Фотографию Синекольского Илюшин распечатал еще в отеле в двух экземплярах и теперь один протянул Яну.

— Думаете, он ее увез? Гаврилову?