Дик & Феликс Фрэнсис - Ноздря в ноздрю

— А как насчет тех, кому ты звонил сегодня? — спросил я. — Чтобы сказать, что вечером мы не от­кроемся.

— Большинство и не собирались приходить.

— Причину назвали?

— Ты спрашиваешь, не услышал ли я от них, что они не придут, поскольку мы травим людей? Нет, такого не было. Только одна женщина сказала, что они с мужем еще не оправились от пищевого отрав­ления, вот и не смогут прийти. В большинстве своем они посчитали неприличным проводить вечер в свое удовольствие, когда тела погибших еще не успели остыть.

Пиво мы допили в молчании. Мысль о телах, ле­жащих в рефрижераторе, подогнанном к больнице, большую часть дня пребывала на периферии сознания.

Я позвонил Марку Уинсаму. Подумал, что моему деловому партнеру, пусть он держался в стороне от текущих дел, следует знать о возможных проблемах. Он внимательно выслушал мой рассказ о пятничном обеде и субботнем взрыве. Знал, конечно, о случив­шемся в Ньюмаркете, но понятия не имел, что чело­века, в которого он вложил немалую сумму, едва не разнесло в клочья.

— Так жаль, что погибла твоя официантка.

— Не то слово. Это удар для всех моих сотрудни­ков. Утром я распустил их по домам.

— Но ты говоришь, что ресторан завтра откро­ется?

— Да, — ответил я. — Но я не жду большого на­плыва посетителей, и не только из-за этого пищево­го отравления. Просто весь город в шоке, и люди в такое время по ресторанам не ходят.

— То есть неделя у тебя более-менее свободная?

— Я думаю, что все равно буду в ресторане, чтобы обслужить тех, кто придет. А что?

— Я просто подумал, что тебе пора в Лондон.

— Зачем? Повидаться с тобой?

— Нет. Хотя, разумеется, я с радостью с тобой повидаюсь. Но я говорю о другом. Тебе нужно пере­бираться в Лондон насовсем.

— А как же ресторан?

— Об этом и речь. Думаю, ты должен открыть ресторан в Лондоне. Я шесть лет ждал, пока ты бу­дешь готов к этому, и, похоже, пора пришла.

Я сидел в кабинете и таращился на стену. Позво­нил Марку, опасаясь, что он рассердится, узнав, что я отравил немалую часть светского общества Ньюмаркета и ухудшил отдачу его инвестиций. Вместо этого он предлагал мне... что? Славу и богатство, а может, унижение и катастрофу? Но в любом случае Марк предоставлял мне шанс узнать, каким будет исход.

— Ты еще здесь? — спросил он, когда пауза слишком уж затянулась.

— М-м-м, — выдавил я.

— Вот и хорошо. Так что приезжай где-нибудь в конце недели. — Он прервался, вероятно, заглянул в ежедневник. — Как насчет пятницы? Ленч? В «Горинге».

— Отлично.

— Вот и договорились. В час дня в баре.

— Отлично, — повторил я и положил трубку.

Посидел, думая о том, каким блистательным мо­жет стать будущее. Не вызывало сомнений, что «Торбу» хорошо знали в округе и, по крайней мере до последней пятницы, у ресторана была безупреч­ная репутация. Не приходилось жаловаться и на по­пулярность: столики, особенно на уик-энды, посе­тителям приходилось заказывать заранее, бывало, что и не за одну неделю. В прошлом году обо мне написали в четырех журналах, а осенью к нам при­езжала съемочная группа Би-би-си, чтобы сделать короткий сюжет. «Торба» работала, как хорошо от­лаженный механизм, уже не требуя от меня особых усилий. Может, жизнь стала слишком уж легкой, но мне нравился мир скачек, тот самый, в котором я вырос. Нравились люди этого мира, и они, похоже, питали ко мне такие же чувства. В Ньюмаркете я на­слаждался жизнью.

Созрел я для того, чтобы отказаться от провин­циального уюта и перебраться в ресторанные джунг­ли мегаполиса? Мог позволить себе перестать быть первым парнем на деревне и вступить в борьбу с лучшими шеф-поварами Лондона? Мог позволить себе не делать этого?

Ночь прошла чуть более спокойно, чем предыду­щая, разве что с новыми вариациями того же кош­мара. В основном каталку толкала Мэри-Лу, иногда превращаясь в безногий скелет. Но не раз ее сменя­ла Луиза, и с ногами. В счастью, в этих случаях кошмар заканчивался мирно, без бесконечного па­дения и учащенного сердцебиения. В общем, спал я больше, чем бодрствовал, поэтому успел отдохнуть к тому времени, когда без четверти восемь оглуши­тельно зазвенел будильник.

Какое-то время еще полежал в постели, думая о разговоре с Марком. Перспектива присоединиться к большим рестораторам и влекла, и пугала одновре­менно. Но какая возможность!

Из грез меня вырвал телефонный звонок. Я снял трубку с аппарата, который стоял на прикроватном столике.