Дик & Феликс Фрэнсис - Ноздря в ноздрю

— Нет, это ерунда.

— Тем не менее скажи нам.

— Я просто подумал, нельзя ли использовать его для стеклования.

— Что это еще за стеклование? — вопросил Бер­нард адвокатским голосом.

— Называется это по-другому, а мне нравится «стеклование».

— Что называется? — спросила Салли, которая вернулась в гостиную с подносом. Принесла чайник, чашки и прочее, в том числе вазу с шоколадным пе­ченьем, которое сразу привлекло Бернарда.

— Тоби только что сказал нам, что этот шар мог использоваться для стеклования.

— Для чего? — Салли поставила поднос на стол.

— Да, что такое стеклование? — поддержал ее Бернард.

Тоби посмотрел на Каролину, как мне показа­лось, смущенно.

— Стеклованием я называю имитацию беремен­ности путем размещения в матке кобылы большого стеклянного шара.

— Но почему кто-то это делает? — спросила Ка­ролина.

— Чтобы у кобылы не возникло течки, — отве­тил Тоби.

— Вы уж извините, но я совершенно не пони­маю, о чем речь! — воскликнул Бернард.

— Допустим, вы не хотите, чтобы в какой-то оп­ределенный период у кобылы началась течка. Вы че­рез шейку вводите в матку один или два больших стеклянных шара. Как-то так получается, но нали­чие шаров в матке убеждает кобылу, что она бере­менна, поэтому яйцеклетка не созревает, течка не начинается, не возникает желания спариться.

— А откуда это все идет? — спросил я.

— Иногда хочется, чтобы течка началась в опре­деленный момент, скажем, чтобы спаривание с же­ребцом произошло в конкретный день. Вы оставляе­те стеклянный шар в матке кобылы на несколько недель, потом вынимаете, и топля, у нее практиче­ски мгновенно возникает желание спариться. Как и почему, я не знаю, об этом нужно спросить у вете­ринаров. Но мне точно известно, что способ этот в большом ходу. Некоторые жокеи стипль-чеза снима­ют у кобылы желание спариться перед важными со­ревнованиями. Иначе от неудовлетворенного жела­ния кобыла может пребывать в дурном настроении и выкидывать фортели. Совсем как женщина. — Он рассмеялся и похлопал Салли по колену.

— Или взять пони для поло, — подхватил я. — Вы же не захотите, чтобы во время игры у кобылы-пони возникало желание спариться, особенно если в игре участвуют и жеребцы.

— Конечно, если на поле действительно есть же­ребцы, — согласился Тоби.

— А кто еще может быть? — Бернард уже ел пе­ченье.

— Мерины [42] Мерин — кастрированный жеребец. , — ответил Тоби.

Бернард поморщился, сдвинул колени.

— То есть ты думаешь, этот металлический шар можно использовать вместо стеклянного? — спро­сил я.

— Не знаю, — ответил Тоби. — Они примерно одного размера. Но шар нужно стерилизовать. По крайней мере, снаружи.

— И сколько шаров можно ввести в матку? — спросил я.

— Обычно вводят один-два. Но я знаю, что ис­пользовались и три. Об этом лучше спрашивать ве­теринара.

— А они не выпадают? — с улыбкой спросила Каролина.

— Нет, — ответил Тоби. — И кобыле приходится делать укол, чтобы расширить шейку и ввести их. Стеклянные шарики вводятся в матку через пласти­ковую трубку, которую вставляют в шейку. Когда действие лекарства заканчивается, шейка сужается и не позволяет им выпасть. Все просто. Я видел, как это делается.

— Но как их достать?

— Этого я не видел, но, думаю, кобыле делают такой же укол, шейка раскрывается, и матка просто выталкивает шары наружу.

— Но эти шарики недостаточно велики, чтобы использовать их для контрабанды наркотиков, — за­метил Бернард. — В лошадях или в ком-то еще.

— Мне говорили, что Питер Комаров завозит ло­шадей большими транспортными самолетами, — сказал я. — Сколько лошадей может войти в такой самолет?

— Я попробую это выяснить. — Тоби поднялся с дивана и вышел из гостиной.

— Мы можем предположить, что в каждой лоша­ди будет по три шара, — указал я.

— Только в кобылах, — уточнила Каролина.

— Верно. Но, скорее всего, он импортирует ис­ключительно кобыл.

Вернулся Тоби.

— Как мне сказали в компании, которая занима­ется перевозкой лошадей из аэропортов Гатуик и Лутон, в большой транспортный самолет вмещается до восьмидесяти лошадей.

— Уф, — вырвалось у меня. — Большой табун.

— Восемьдесят умножить на три, — сказала Ка­ролина. — Двести сорок шаров. Это много?

Со школы я помнил, что объем сферы равен че­тырем третьим, помноженным на пи и радиус в ку­бе. Диаметр шара составлял порядка четырех санти­метров. Я быстренько все перемножил. Получилось, что при объеме шара в тридцать кубических санти­метров объем всей партии составлял семь тысяч две­сти кубических сантиметров.