Мэри Райнхарт - Семейная тайна

Послав запрос в Гонолулу, инспектор стал размышлять над тем, что услышал от Хильды. Он вспомнил начало этой истории, когда к нему пришла Алиса и принесла пистолет. Вытащив из ящика стола план Нининой комнаты, который нарисовала ему мисс Роуланд, он снова внимательно стал рассматривать расположение двери, кровати, открытого окна. Если предположить, что в Нину стрелял Герберт? Был ли он в это время дворецким?

Фуллер начал просматривать свои записи. Нет. В это время в доме жили семья Роуландов и две служанки. Конечно, возможно, что кто-то мог впустить его в дом. Например, Тони. В таком случае, почему она покрывает его? Купила часы Хильды, прежде чем полиция напала на их след, прятала его прошлой ночью. Скорее всего потому, что подверглась очень серьезному шантажу. Может быть, не сама девушка, а ее мать. Насколько он мог судить, это была очень привлекательная, но не очень умная особа, которая привыкла к всеобщему вниманию и восхищению со стороны мужчин. Чем располагал Герберт? Обычно шантажист вооружен письмами и фотографиями. Кроме того…

В пять часов он позвонил Хильде.

— Мы набрали дюжину парней, кто более или менее отвечает твоему описанию Герберта. Можешь сейчас приехать в управление?

Она долго не отвечала, а потом сказала с сомнением:

— В общем могу, но сейчас это крайне некстати. Тони, кажется, начинает приходить в себя, и я бы не хотела оставлять ее одну.

— Оставьте ее на Агги. Да, а как там Нина?

— До сих пор сидит запершись. Правда, она отдала одно распоряжение. Меня выставили.

— Но ты до сих пор там!

— А как ты думаешь?

В конце концов она согласилась приехать в управление, оставив Тони на Агги, и в шесть вечера уже лицезрела строй несчастных, ни один из которых даже близко не был похож на Герберта. Когда она уже собиралась уходить, Фуллер сказал:

— Если Тони лучше, я бы хотел с ней поговорить.

Хильда остановилась и посмотрела на него, как она умела своими холодными голубыми глазами.

— Ты не будешь допрашивать Тони до тех пор, пока я не сниму повязку с руки ее матери. — С этими словами она покинула управление.

Значит, Хильда до сих пор думает, что это Тони стреляла в свою мать. А что тогда? Он снова начал думать о возможном любовнике, шантаже и затаенной злобе и обиде девушки. Но убита-то Алиса, а не хорошенькая, но безвредная свидетельница. А может быть, уж не такая она безвредная?

В ожидании ответа из Гонолулу и известий от Хильды по поводу повязки на руке Нины Роуланд инспектор обдумывал сложившуюся ситуацию. Как же им удалось все это скрыть? В конце концов, пулевое, даже сквозное ранение — дело серьезное. Нужно было скрыть кровь и боль. Не в первый раз инспектор подумал, что Хильда могла ошибаться, но опыт подсказывал ему не торопиться с выводами. Он решил дать ей еще несколько часов, что оказалось ошибкой.

Почти смертельной ошибкой.

Когда Хильда вернулась в дом Роуландов, в холле первого этажа она увидела молодого полицейского, внимательно смотревшего вверх на лестницу.

— Я думал, что девушка больна.

— Да и довольно серьезно, а в чем дело?

Парень в задумчивости почесал затылок.

— Даже не знаю, что и сказать. Только краем глаза я видел кого-то в холле второго этажа. Мне показалось, что это молодая леди. Может, я ошибаюсь.

Взбежав по ступенькам лестницы, Хильда убедилась, что все спокойно. Тони лежала в кровати, а вот Агги нигде не было. Тем не менее Хильду не оставляло сомнение, что Тони все-таки была в холле.

— Сколько времени вы были одни? — безразличным тоном спросила она.

— Всего несколько минут, — слабым голосом ответила девушка. — Агги пошла принести мне питье.

Хильда осмотрела комнату. Вроде ничего не изменилось. На туалетном столике по-прежнему стояла фотография полковника Роуланда, на голубом ковре были видны следы от замытых капель крови из пореза на ладони Тони, как и раньше, домашние туфли и халат висели в шкафу. Но глаза девушки, напряженно следившие за ней, заставили Хильду подойти к ее кровати.

— Зачем вы вставали? Полицейский видел вас.

— Я что, не могу пойти проведать маму?

— Конечно, можете, но для этого не нужно подходить к лестнице. Что вы там делали, для чего вставали?

Девушка молчала.

— Хорошо, вы пришли в себя, и теперь я хочу, чтобы вы вернули мне часы. Они принадлежали моей матери и очень дороги для меня. Я знаю, что они у вас.

— Они лежат в туфле в шкафу, — безразлично сказала Тони. — Когда они собираются меня арестовать?