Том Клэнси - Реальная угроза

Он прибыл на контрольный пункт "Киянка" без дальнейших инцидентов. Теперь его отделял от конечной цели всего один километр. И снова на контрольном пункте собралось все отделение. Меньше чем в пятидесяти метрах протекал ручей, и солдаты снова пополнили запасы воды. Теперь они остановятся всего через час на сборном пункте, выбранном потому, что его было просто опознать. Динг провел их к сборному пункту меньше чем через час. Отделение образовало оборонительную формацию, пока командир и разведчик, идущий во главе группы, обсуждали план выхода к цели.

Рамирес снова извлек карту. Чавез и капитан включили инфракрасные приборы, входящие в комплект ночного видения, и провели пальцами по карте и спутниковым фотографиям возможные маршруты. Здесь же присутствовал сержант, отвечающий за оперативное планирование, причем его имя, по странному совпадению, было Гуэрра - "война" Дорога подходила к аэродрому с противоположной стороны, делая петлю вокруг ручья, вдоль которого отделение вышло на сборный пункт. Единственное строение, видное на фотографии, тоже находилось на дальней стороне цели.

- Я бы выбрал вот этот путь, сэр, - высказал свою точку зрения Чавез.

- Думаю, вы правы, - ответил Рамирес. - Сержант Гуэрра?

- Вполне разумно, сэр.

- 0'кей, парни, если встретите кого-нибудь, то это произойдет вот в этом районе. Время отправляться в путь. Чавез, я пойду с вами. Гуэрра, на случай тревоги вы проведете отделение позади нас,

- Понятно, сэр, - ответили оба сержанта. Уже по привычке Чавез извлек бруски маскировочной краски и наложил черные и зеленые полосы себе на лицо. Затем он натянул перчатки, хотя потные руки и раздражали его, но темные кожаные перчатки скрывали светлую кожу. Он осторожно двинулся вперед, и капитан Рамирес последовал вплотную за ним. У обоих были включены очки ночного видения, и оба шли очень медленно.

Ручей, вдоль которого они двигались последние полкилометра, обеспечивал хороший дренаж окружающей местности, и потому под ногами ощущалась сухая твердая почва - по этой причине, разумеется, кому-то и пришло в голову выровнять бульдозерами в этом районе посадочную площадку. Чавез особенно остерегался мин-ловушек. Делая каждый шаг, он сначала проверял, нет ли на земле проводов, затем повторял то же на уровне поясницы и лица. Кроме того, сержант внимательно наблюдал за тем, не нарушен ли где-нибудь земляной покров. И снова у него в голове промелькнула мысль о дичи в этих местах. Если здесь водятся животные, они, понятно, тоже будут наталкиваться на ловушки, правда? И как тогда будет реагировать противник, услышав взрыв мины? Наверно, отправят кого-нибудь проверить... это будет неприятно, независимо от того, что он надеялся обнаружить, ведь так?

Самое главное, приятель, это хладнокровие, напомнил себе Чавез.

И вот, наконец, он услышал шум, который доносился против направления ветра. Отдаленные, едва различимые голоса людей. Звуки были слишком разрозненными и неясными, чтобы понять, на каком языке разговаривают, но это, несомненно, были голоса людей.

Контакт.

Чавез повернулся к капитану, указал в ту сторону, откуда доносились звуки, и постучал пальцем себе по уху. Рамирес понял и дал знак сержанту продолжать движение.

А вы не слишком умны, парни, мысленно произнес Чавез, обращаясь к тем, кого он выслеживал. Глупо разговаривать так громко, что речь слышится на расстоянии двухсот метров. Вы облегчаете мою работу. Правда, на это я не обижаюсь. Одно пребывание в джунглях уже было достаточно трудным.

А теперь следы.

Чавез наклонился и начал искать отпечатки ног. Да, вот и они, направляются в ту сторону и возвращаются обратно. Он широко перешагнул узкую тропинку Здесь Чавез остановился. Теперь Рамирес и он образовали связку, находясь достаточно далеко друг от друга, чтобы не оказаться пораженными одной очередью, но в то же время обеспечивая взаимную поддержку. Капитан Рамирес был опытным офицером, в течение последних восемнадцати месяцев он командовал ротой легких пехотинцев, но даже ему мастерство Чавеза в скрытном передвижении по джунглям внушало огромное уважение. Наступал решающий момент, как он сказал солдатам несколько минут назад, и на долю Рамиреса выпала самая большая ответственность. Капитан командовал отделением. Это означало, что он был обязан обеспечить успех операции. Но в равной степени Рамирес отвечал за жизнь своих подчиненных. Вместе с ним здесь высадились десять человек, и от него ждали, что все десять вернутся обратно. Более того, будучи единственным офицером в этой группе, он должен был по крайней мере ни в чем не уступать любому из своих солдат, а желательно превосходить их. И хотя это было нереальным, подтверждения тому ждали все, в том числе и сам капитан Рамирес, который был достаточно опытен, чтобы понимать невозможность подобных требований. Однако, глядя на Чавеза, двигающегося в десяти метрах перед ним, на его серо-зеленую фигуру в приборе ночного видения, напоминающую призрак, скользящий подобно дуновению ветерка, Рамирес испытывал какое-то чувство собственной неполноценности и безуспешно пытался избавиться от него. Через мгновение его сменило ощущение безудержного восторга Командовать таким отделением лучше, чем ротой. Десять отборных специалистов, каждый сержант - из лучших во всей армии, и все под его командованием... И тут же Рамирес понял, что его охватывает быстрая смена настроений, обычная перед началом боевых операций. Умный и достаточно молодой, чтобы все еще набираться опыта, капитан овладел очередным уроком, о котором история много говорит, но никогда не может внушить по-настоящему: одно дело говорить, думать и читать о таких действиях, но только реальная действительность создает подлинное представление о них, и заменить это учениями или тренировками невозможно. Подготовка помогает смягчить стресс боевых операций, но не в состоянии устранить его совсем. Молодого капитана удивило, что все казалось ему таким ясным и понятным. Его ощущения, его чувства были поразительно обострены, а мозг работал быстро и продуктивно.