Патриция Корнуэлл - В объятиях смерти

Отступив на шаг от машины, Марино добавил:

- Просто сиди там, о'кей? Почувствуй ее, осмотри салон. Скажи мне, что приходит тебе в голову.

- Ты хочешь, чтобы я завела ее?

Он молча вручил мне ключ.

- Тогда, пожалуйста, открой ворота гаража, чтобы мы не задохнулись, добавила я.

Марино хмуро огляделся и, найдя нужную кнопку, открыл ворота.

Машина завелась с первого раза, двигатель сбросил несколько октав и утробно заурчал. Радио и кондиционер были включены, бензобак заполнен на четверть, счетчик показывал менее семи тысяч миль, сдвигающаяся крыша частично открыта. На панели лежала квитанция из химчистки, датированная четвергом 11 июля, когда Берил сдала юбку и жакет от костюма, которые, очевидно, так и не забрала. На сиденье пассажира лежал чек из продовольственного магазина, датированный 10.30 утра 12 июля, когда она купила кочан зеленого салата, помидоры, огурцы, говяжий фарш, сыр, апельсиновый сок и пакетик мяты, что в сумме составило 9 долларов и 13 центов из 10, которые она отдала контролеру.

Под чеком был изящный белый банковский конверт, оказавшийся пустым. Рядом с ним - коричневый шагреневый чехол от солнечных очков "Рэй Бэн", тоже пустой.

На заднем сиденье лежали уимблдонская теннисная ракетка и мятое белое полотенце, за которым я протянула руку через спинку. По краю махровой ткани маленькими голубыми буквами было отпечатано: Вествудский теннисный клуб. То же название я видела на красной виниловой спортивной сумке, которую заметила наверху в шкафу Берил.

Этот спектакль Марино заготовил напоследок. Я знала, что он видел все эти предметы и хотел, чтобы я посмотрела на них там, где они лежали. Они не были уликами. Убийца никогда не заходил в гараж. Марино просто пытался меня подловить. Он пытался это сделать с того самого момента, как мы вошли в дом. И это чертовски действовало мне на нервы.

Заглушив двигатель, я вышла из машины, и дверца захлопнулась с солидным клацаньем.

Он задумчиво смотрел на меня.

- Пара вопросов, - сказала я.

- Валяй.

- Вествуд - закрытый клуб. Была ли она его членом?

Кивок.

- Вы проверили, когда она последний раз бронировала корт?

- В пятницу, 12 июля в 9 часов утра. У нее был урок с профессионалом. Она брала один урок в неделю, это ее норма.

- Насколько я помню, она улетела из Ричмонда рано утром в субботу, 13 июля, и прилетела в Майами чуть позже полудня.

Снова кивок.

- Итак, она взяла урок, затем отправилась прямиком в продовольственный магазин, а после этого, видимо, съездила в банк. Какова бы ни была причина, в какой-то момент, после посещения магазина, она неожиданно решила покинуть город. Если бы она знала, что уедет из города на следующий день, то не отправилась бы в продовольственный магазин. У нее не было времени съесть все, что она купила, и в холодильнике тоже пусто. Очевидно, она выбросила все, за исключением говяжьего фарша, сыра и, может быть, мяты.

- Звучит логично, - произнес Марино без выражения.

- Она оставила чехол от своих очков и другие предметы на сиденье, продолжила я, - плюс радио и кондиционер остались включенными, крыша машины - приоткрытой. Все выглядит так, как будто она заехала в гараж, заглушила мотор и поспешила в дом, не снимая солнечных очков. Это наводит на мысль: не случилось ли что-то, когда она ехала домой на машине после того, как побывала на теннисном корте и закончила все свои дела...

- О, да. Я совершенно уверен, что случилось. Обойди вокруг и посмотри с другой стороны, особенно на дверцу со стороны пассажира.

Я так и поступила.

То, что я увидела, спутало все мои мысли. Как раз под ручкой дверцы на блестящей черной краске было нацарапано имя Берил, заключенное в сердце.

- От этого мурашки по спине, не так ли? - сказал Марине.

- Если сделали это, когда машина была припаркована у клуба или продовольственного магазина, - размышляла я, - то, казалось бы, кто-нибудь должен был увидеть.

- Да. Но, может быть, он сделал это раньше, - Марино помедлил, небрежно разглядывая нацарапанную надпись. - Когда ты последний раз смотрела на дверцу пассажира своей машины?

Это могло быть несколько дней назад. Это могло быть неделю назад.

- Она пошла покупать продукты. - Марино, наконец, зажег проклятую сигарету. - Купила немного. - Он сделал глубокую жадную затяжку. - И, возможно, все это уместилось в одном пакете, правильно? Когда моя жена покупает только один или два пакета, она всегда ставит их вперед, на пол, может быть, на сиденье. Так что и Берил, возможно, зашла со стороны пассажира, чтобы уложить продукты в машину. Вот тогда-то она и заметила то, что было нацарапано на краске. Может быть, она знала, что надпись сделана в этот день. Может быть, нет. Не имеет значения. Это сразу вывело ее из равновесия, послужило последней каплей. Она отправилась домой, или, может быть, в банк за деньгами. Заказала билеты на ближайший рейс из Ричмонда и сбежала во Флориду.