Майкл Ридпат - 66 градусов северной широты

Расследование не привело к поимке убийцы, хотя усилий было приложено немало. Снорри был деятельным следователем, и Магнус догадывался, какой он испытывал нажим. Дело полнилось протоколами допросов, в том числе знаменитого писателя Халлдора Лакснесса. Заклятых врагов у Бенедикта не было, но всех его соперников опросили и проверили их алиби. Был один весьма обидчивый собрат-писатель, недавнюю книгу которого Бенедикт раскритиковал в печати с язвительной иронией. Он утверждал, что весь вечер читал дома. Несмотря на отсутствие алиби и все усилия Снорри, улик, связывающих его с убийством, не было обнаружено.

Оказалось, что у Бенедикта была опухоль мозга. В деле имелся протокол разговора с врачом в больнице. Из него следует, что Бенедикта проинформировали в феврале того года о том, что жить ему осталось всего шесть месяцев. Ошиблись, подумал Магнус, но не намного. Никто из друзей и детей Бенедикта как будто ничего не знал об этой опухоли. Сам он молчал о ней.

Опухоль, должно быть, быстро прогрессировала. Магнус сожалел, что у него нет заключения патологоанатома. Из дела было ясно, что Бенедикта закололи, но поиски ножа с трехдюймовым лезвием ни к чему не привели. Если повезет, заключение через день-другой окажется на столе Магнуса.

Потом Снорри начал опрашивать всех грабителей, которых когда-либо арестовывали в Рейкьявике. Это заняло несколько недель. Магнус с удивлением увидел под протоколом одного из этих допросов подпись Бальдура Якобссона. Никакого упоминания о допросе кого-то в Бьярнархёфне не было. Да и с какой стати? Бенедикт жил в Храуне за несколько десятилетий до того.

Снорри не смог найти и единой надежной нити. Не было подозреваемых, не было ничего. Двадцать пять лет спустя убийство Бенедикта Йоханнессона продолжало оставаться полной загадкой.

Магнус сунул папку с делом в портфель и вышел из кафе. Он хотел прояснить еще один аспект о своем деде.

Национальное регистрационное управление находилось на Богартуне. Как и подобало штаб-квартире национальной бюрократии, оно представляло собой самое неряшливое здание на улице. У Магнуса возникли осложнения с чиновницей, скептически воспринявшей его жетон Бостонского управления полиции, тем более что жетона столичной, Рейкьявикской полиции он еще не получил и не получит, пока не окончит полицейский колледж. Однако чиновница заулыбалась, когда Магнус упомянул, что работает вместе с Вигдис Эйдарсдоттир, определенно ей известной, так как она тут же позвонила Вигдис в управление, а потом спросила Магнуса, что ему нужно.

Потребовалось всего несколько минут, чтобы подтвердить то, о чем Магнус догадывался. Хотя Халлгримур Гуннарссон из Бьярнархёфна в Хельгафеллссвейте имел кенниталу, то есть национальный личный номер, паспорта ему никогда не выдавали.

Бьёрн заказал у стойки вторую чашку кофе. Это кафе было дорогим. В Грюндарфьордюре так много за кофе не спрашивали.

Он вернулся с чашкой к столу, за которым сидел уже минут двадцать. Кафе находилось в верхнем этаже «Жемчужины», круглого здания над хранилищем геотермальной воды. Располагалось оно на вершине небольшого холма, откуда был виден весь город. Выбор пал на него, потому что дорога к нему от главной магистрали города была свободной, где невозможно не заметить следующую за тобой машину.

Путь до Рейкьявика в пикапе занял немного больше времени, чем на мотоцикле, но Бьёрн ехал быстро. Он любил быструю езду, когда испытывал напряжение. А сегодня оно особенно чувствовалось. Скоро предстояла встреча лицом к лицу с Харпой. Он надеялся, что у него достанет мужества довести свой план до конца.

Через широкое окно Бьёрн смотрел на море, отливающее в солнечном свете жемчужно-серыми тонами. На переднем плане был неправильный треугольник пересекающихся дорог рейкьявикского аэропорта. И место, где Бьёрн бросил в воду девять месяцев назад тело Габриэля Орна.

Но перед встречей с Харпой ему предстояло увидеть еще кое-кого. Где они, черт возьми?

— Бьёрн! Как дела?

Бьёрн ощутил сильный хлопок по спине, повернулся и увидел Синдри, а позади него рослую фигуру Исака.

— Подожди, я возьму кофе, — сказал Синдри. — Нам нужно о многом поговорить.

— За тобой следили? — спросил Синдри, сев с чашкой кофе за стол напротив Бьёрна.

— Нет. Ты был прав, место это хорошее.

— Нужно, чтобы полицейские не видели нас вместе, — пояснил Синдри.

— Не понимаю, что делает здесь Исак, — проговорил Бьёрн, хмурясь.