Паула Гослинг - Тайна Люка Эббота

— О да, хотя и сквозь зубы, — ответила Дженифер. — Было бы много лучше, если бы он не жил с нами в одном доме. А теперь нам приходится раскланиваться за обедом и завтраком, так же, как и обсуждать дела. Это так тяжело.

Фрэнсис понимающе кивнула.

— Его пациенты без ума от него. И он всегда был очень мил со мной и очень помогал. Я не понимаю, отчего ваши отношения так дурно складываются. Я знаю, что он хорошо относится и к твоему дяде.

Дженифер вздохнула:

— И я знаю об этом. И это окончательно запутывает отношения, поскольку я должна ощущать себя неправой. Но, черт побери, не я виновата в этом. Это он. Это он несправедлив ко мне. Он не понимает, не желает понять. Я — хороший врач, и я могу очень помочь в деле. Но разве он использует мои знания, мои способности? Если бы я была не племянницей, а племянником, я уверена, все обстояло бы иначе. Вся загвоздка в том, что я — женщина. А он ненавидит женщин.

— Но ведь он действительно недавно развелся?

— Да. Но я не вижу, почему нужно вымешать досаду на мне.

— Просто ты — под рукой, и ты слишком горяча. Почему бы и нет, в таком случае? — Она придвинула Дженифер тарелку с кексами: — Попробуй, это придаст тебе силы.

— Да, силы мне понадобятся, — согласилась Дженифер. — В особенности, если вокруг станут убивать людей. Еще немного общения с оскорбленным самолюбием доктора Дэвида Грегсона, и я стану убийцей сама.

— Марк! Ты не должен это делать! Я запрещаю тебе!

Марк Пикок умоляюще посмотрел на мать:

— Это единственный путь, единственная наша надежда удержаться здесь. Ты ведь не хочешь поселиться в утлой квартирке где-нибудь в захолустном приморском городишке?

— Нет, — передернула плечами мать, — но пускать незнакомых людей… это слишком ужасно. Я не желаю, чтобы они тут жили, это не те люди, которых я бы желала пригласить в свой дом… Это означает — брать деньги за притворство.

— Но деньги — это то, ради чего все затевается. — Марка охватило чувство безнадежности. Это был не первый разговор на эту тему, и Марк устало молился в душе, чтобы он оказался последним. — За неделю я продал три антикварных вещи на общую сумму менее чем пятьдесят фунтов, а с приходом зимы дела пойдут только хуже. Ты, конечно, можешь и дальше тешиться, воображая себя помещицей, но у нас в банке на счетах нет уже денег для того, чтобы выкупить первый заклад, тем более — второй. Как только наш капитал упадет ниже этого уровня, управляющий банком начнет придерживать мои чеки.

— Марк! — ужас ее был неподделен.

— Я же не сказал, что он станет аннулировать счета, хотя и до этого недалеко. Но чеки будут проходить с трудом. Нянчиться с нами он не станет. Я же всегда мечтал нянчиться с собственными детьми.

— Но ты даже не женат.

— В этом нет моей вины: ты ведь не одобрила ни одной из моих девушек. Ты способна напугать любую…

Его мать моментально вышла из себя:

— Но и ты ведь не привел в дом ни одной приличной девушки, — так что же я могу поделать?! Я не понимаю, зачем я отдавала тебя в такие дорогостоящие школы; в тебе они не воспитали никакого вкуса, не внушили уважения к традиционным ценностям. А мужчина твоего положения…

— У меня нет никакого «положения», мама! Никакого, кроме полурабского, вызванного растущей тяжестью непомерных расходов в этом доме, — с упреком ответил Марк. — Если бы не сумасшедшее завещание отца, написанное в то время, когда я был ребенком…

— Так ты до сих пор ребенок! — набросилась на него мать. — У тебя нездоровая тяга к блестящим игрушкам. Последняя потаскушка кажется тебе принцессой.

— Дженифер Имс вряд ли можно назвать потаскушкой.

Внезапно мать смутилась:

— Так, значит, теперь ты подумываешь о ней? Об этой? Я-то думала…

Он вспылил:

— Так что? Что ты думала?

Мать отвернулась:

— Слухами земля полнится. Нельзя быть совершенно вне контакта с людьми.

— Я ничего не слышал и ничего не знаю, — отрезал он. — Будь добра, выражайся конкретнее.

Она собралась было сказать что-то, но передумала:

— Нет, дорогой, мне не нужно было говорить. У мальчиков свои игрушки. Я просто думала, что у тебя с Дженифер Имс все кончено.

По всей видимости, в последней фразе заложен был вопрос.

Он сжал кулаки.

— Мы с ней оба — занятые люди. И то, что мы не видимся, ничего не значит. Ее профессиональная жизнь…

Мать фыркнула:

— Копаться во внутренностях незнакомых мужчин — вряд ли приличная профессия для леди.