Жорж Сименон - Мегрэ и 'Дело Наура'

- Да... Нет... Алваредо приехал?

- Пока ещё нет... Из наших дам никто из отеля не выходил. Только Кехель спускалась вниз за газетами... Мегрэ, поколебавшись, произнес:

- Ты не хочешь пропустить стаканчик?

- Минут пятнадцать назад я выпил кружку пива...

Оставив в гардеробе пальто, Мегрэ вошел в бар и уселся на высоком табурете у стойки. Посетителей почти не было, по радио передавали репортаж с футбольного матча.

- Виски, - сказал комиссар.

Чтобы выполнить то, что он задумал, комиссару требовалось выпить чего-нибудь покрепче. Где же Мегрэ слышал это изречение: бить всегда в слабую точку?

Он думал об этом, когда ехал в такси. Правду о деле На-ура, пусть даже ещё и частичную, знали только четыре человека. Комиссар допросил всех четверых, а некоторых даже дважды. И все хоть раз, но солгали.

Кто из четверых мог оказаться той пресловутой слабой точкой?

- Поначалу ему казалось, что это могла быть Нелли Фелтхеис. Комиссар понимал, что наивность её не наигранна, она не осознавала всех последствий своей лжи и могла наболтать все что угодно.

Алваредо в общем-то вызвал у него симпатию. Его любовь к Лине казалась искренней и восторженной, так что скорее всего он будет молчать о том, что может повредить молодой женщине.

Мегрэ только что расстался с Уэни, который умело обходил все словесные ловушки комиссара.

Оставалась Лина. О ней у Мегрэ не было определенного мнения. На первый взгляд, она казалась затерявшимся в мире взрослых ребёнком.

Скромная машинистка из Амстердама, соблазнившись более престижной профессией манекенщицы, решила выставить свою кандидатуру на конкурс красоты. И произошло чудо. Уже на следующий день девушка очутилась в совершенно ином мире.

Какой-то богач, каждую ночь игравший по-крупному, которому низко кланялся весь персонал казино, присылает ей цветы, приглашает отобедать с ним в одном из лучших ресторанов.

Он увозит её в Биарриц, по-прежнему робко обращаясь с ней, пока однажды ночью не отваживается проникнуть в её спальню, после чего предлагает выйти за него замуж.

Могла ли она понять психологию какого-то Наура? И уж тем более какого-то Фуада Уэни, без видимой причины постоянно их сопровождавшего?

Когда же она захотела иметь возле себя горничную-голландку, это выглядело словно призыв о помощи, и мадам На-ур выбрала - уж не по фотографии ли? - самую простодушную и веселую на вид девушку.

Теперь у неё были платья, драгоценности и меха, но её таскали в Довиль, Канны и Эвьян, совершенно не считаясь с её желанием. Она оставалась одинокой, лишь изредка удирая в Амстердам, чтобы излить душу Анне Кехель, как в те добрые времена, когда подруги жили в одной квартире на Ломан-страат.

Появился ребенок. Была ли она готова к этому? Может быть, Наур опасался, "что она не выдержит всех трудностей материнства, и поэтому нанял ребёнку воспитательницу?

Тогда ли у неё начали появляться любовники?

Шли годы, она по-прежнему была молодой, с гладкой и светлой кожей. А что происходило у неё в душе? Поняла ли она что-нибудь?

Появление второго ребёнка, сына, принесло счастье только её мужу.

Ей встретился Алваредо... И внезапно жизнь предстала в ином свете...

Мегрэ почти был готов пожалеть её, но тут же спросил себя: а не эта ли маленькая девочка с невинными глазами сама заварила всю кашу? И затем, начиная с пятницы, вела себя с поразительным хладнокровием.

Он чуть было не решил выпить ещё рюмку виски, но передумал и через несколько минут уже поднимался в лифте на четвертый этаж. Дверь открыла Нелли.

- Мадам Наур спит?

- Нет. Пьёт чай.

- Скажите ей, пожалуйста, что я хочу её видеть.

Она сидела в постели в ночной кофточке из белого шелка и листала американский иллюстрированный журнал. На столике стоял поднос. В чашках оставался недопитый чай, на тарелочках лежали куски кекса. Анна Кехель, по-видимому,

вставшая с постели за минуту до прихода комиссара, приглаживала волосы, пытаясь привести себя в порядок.

- Я хотел бы поговорить с вами наедине, мадам Наур.

- А Анна разве не может остаться? Я никогда ничего от нее не скрывала и...

- Допустим, что ее присутствие стеснило бы меня

Мегрэ действительно так думал. Когда дверь за подругой закрылась, он принес стул, поставил его между кроватями и тяжело уселся.

- Вы видели Висенте? Он переживает за меня?

- Я успокоил его, сказав, что вы хорошо себя чувствуете, впрочем, вы сами сообщили ему это по телефону. Вы ведь его ждете?

- Через полчаса. Мы договорились встретиться в половине шестого, мне хотелось поспать подольше. Как он вам?