Жорж Сименон - Мегрэ и 'Дело Наура'

Ему оставалось лишь допросить Уэни.

В конце коридора Мегрэ шумно вздохнул и сказал:

- Ну что, Лапуэнт, пойдем?

Он еще на что-то надеялся. Открыв дверь кабинета, комиссар увидел, что Уэни сидит, удобно устроившись в единственном кресле, вытянув перед собой ноги.

Как и накануне, секретарь далее не привстал, не сделал ни малейшей попытки поздороваться с вошедшими, на которых лишь поочередно взглянул с полной горькой иронии усмешкой.

С лицейских времен Мегрэ помнил абзац из учебника, где говорилось о "мерзкой улыбке" Вольтера, но потом, увидев бюст великого человека, он не согласился с подобным утверждением. С тех пор комиссар повидал много людей, улыбавшихся высокомерно, вызывающе, даже коварно. Но почему-то именно сейчас, впервые, он вспомнил слово "мерзкая", отметив улыбку на лице Уэни.

Комиссар опустился на стул. Белый деревянный стол был покрыт коричневой бумагой, на нем стояла пишущая машинка. Лапуэнт устроился рядом, положив перед собой блокнот

- Ваши имя и фамилия?

- Фуад Уэни, родился в Такла, Ливан

- Возраст?

- Пятьдесят один год.

Вынув из кармана удостоверение личности для иностранцев, он, не вставая с кресла, протянул его, и Лапуэнту пришлось подняться, чтобы взять документ

- Мой возраст установлен французской полицией, - подчеркнул он.

- Ваша профессия?

- Юридический советник. - Он произнес эти два слова почти с насмешкой. - Опять же по утверждению вашей полиции... Прочтите сами.

- Находились ли вы в пятницу, 14 января, в период с одиннадцати вечера до часа ночи в кабинете вашего хозяина господина Наура, в доме на авеню Парк-Монсури?

- Нет. Кстати, прошу отметить, что господин Наур не был моим хозяином, поскольку я не получал жалованья.

- В качестве кого же вы повсюду жили с ним все это время?

- В качестве друга.

- Разве вы не были его секретарем?

- Я помогал ему, когда он нуждался в моих советах...

- Где вы находились в пятницу после одиннадцати часов?

- В клубе на Сен-Мишель, членом которого я являюсь.

- Не можете ли вы назвать фамилии лиц, которые могли вас там видеть.

- Не могу сказать определенно.

- Как по-вашему, сколько человек было тогда в двух небольших залах клуба?

- Человек тридцать - сорок, люди приходили и уходили.

- Вы ни с кем не разговаривали?

- Нет. Я пришел туда не болтать, а записывать номера, которые выпали во время игры в рулетку.

- Где вы сидели?

- Позади игроков, в углу, возле двери.

- В котором часу вы пришли на бульвар Сен-Мишель?

- Около половины одиннадцатого.

- А когда ушли из клуба?

- Примерно в час ночи.

- Итак, вы утверждаете, что находились в течение двух с половиной часов в обществе почти тридцати человек и при этом никто вас не видел?

- Я не утверждал ничего подобного.

- Но вы не можете назвать ни одного имени.

- Я не поддерживаю отношений с игроками, это большей частью студенты.

- Уходя, вы прошли через бар, расположенный на первом этаже? Вы говорили там с кем-нибудь?

- С хозяином.

- Что вы ему сказали?

- Что за час четверка выпала восемь раз.

- На чем вы добирались домой?

- На той же машине, что и приехал.

- На "бентли" господина Наура?

- Да. Обычно ее водил я.

- Три свидетеля утверждают, что около полуночи вы находились в кабинете господина Наура.

- Все трое заинтересованы в этой лжи.

- Что вы делали, когда вернулись домой?

- Поднялся к себе в комнату и лег спать.

- И не открывали двери кабинета?

- Нет, не открывал.

- В течение двадцати лет, Уэни, вы жили за счет Феликса Наура, который обращался с вами, как с бедным родственником. Вы выполняли обязанности не только секретаря, но камердинера и шофера. Вас это не унижало?

- Я был благодарен Науру за доверие и выполнял его мелкие поручения исключительно по собственной воле.

Он продолжал вызывающе смотреть на Мегрэ и, казалось, внутренне ликовал. Уэни тщательно взвешивал каждое свое слово, прекрасно понимая, что их записывают и потом могут использовать против него. Но нельзя было запротоколировать выражение его лица, взгляд, все вызывающее поведение секретаря.

- Господин Наур женился, прожив вместе с вами почти пятнадцать лет. Вас не уязвило, что он стал уделять вам меньше внимания?

- Наши отношения не имели той формы, на которую вы намекаете, и у меня не было причин для ревности.

- Брак вашего хозяина был счастливым?

- Он не откровенничал со мной о своей супружеской жизни.

- Как по-вашему, была ли в последние два года мадам Наур довольна семейной жизнью?