Леонид Словин: Жалость унижает ментов и бандитов

" Может утюг забыла выключить?" - думал Игумнов, вычерчивая бесконечные кривые.

Задержание убийцы-таксиста было еще слишком живым в его памяти. Он сидел за рулем патрульной машины, Бакланов рядом связывался по рации с постами ГАИ.

Преступники могли запросто убить Надю. Особенно во время преследования по Кольцевой. Он и Бакланов в любой момент готовы были увидеть сбоку на обочине выброшенное бандитами из машины тело.

- В Генеральной пркуратуре сейчас не будут разбираться, какие он давал показания вначале. Признавался -не признавался... Смотрите, что он пишет сегодня...

Подполковник Картузов - начальник вокзальной милиции - маленький, круглый, напоминавший тугой перекаченный баллон, -надел очки - маленькие, с безцветной оправой. Он стеснялся ими пользоваться.

Лицо в очках сразу стало невыразительным, исчезло проявление самостоятельности, силы. Он поднял одну из бумаг, поднес к глазам.

- Вот...

Начал откуда-то со средины:

- "... Начальник уголовного розыска Игумнов и инспектор ГАИ нагрудный знак "МО-14565" Бакланов сразу после задержания немедленно подвергли меня жестокому избиению, грозили поломать ребра и изнасиловать..."

Картузов отбросил бумагу.

- Да тут, если начнут разбираться, не только в отделе - в Управлении могут головы полететь...

Стало ясно, чью именно голову принесут в жертву съезду.

Бакланов прекратил жевать, однако, промолчал.

- Просто не знаю что делать... - Следовательша прикурила. Не затягиваясь, пыхнула дымком.

- А вы дайте ему очную ставку, - Игумнов не поднял головы - продолжал чертить.

- С кем же? - Она положила сигарету в пепельницу.

- Со сверхсрочником, с мужем этой убитой... Татьяны Зубрун, кажется...

Сверхсрочник - спецназовец, муж одной из убитых, близкий к уголовному миру, поклялся, что не оставит убийцу жены в живых. Имелись агентурные данные, что очень скоро, сразу после дембеля, он попытается перейти на службу в конвойные войска МВД, туда, где будет отбывать наказание убийца его жены. Он передал об этом маляву через знакомых воров в "Матросскую тишину".

Убийца-таксист знал об этом и это было единственным, что по -настоящему могло сереьзно омрачить его будущее.

- В присутствии свехсрочника он бы поджал хвост...

Следовательша удивилась.

- А это еще зачем?

" Ну что можно сказать, если человек не профессионал, не въезжает в ремесло..."

- Да и под каким предлогом провести очную ставку?!

Он пожал плечами:

- Мало ли что можно уточнить?! Например одежду, в которой была убитая... Преступник на первом допросе ее обрисовывал...

Следовательша не дослушала, она была запрограммирована на собственное готовое решение.

- Вот тут он пишет... - Она достала из кейса и другую жалобу. - " Мне предъявили свидетелями двух лиц кавказской национальности - Мусу и Эдика, которые так и не явились ни на одну очную ставку..."

Пора была заканчивать.

- Я послала этим свидетелям не менее десятка повесток. И этим, и третьему - Джону... И никаких шевелений... - Акулий ротик на секунду беззвучно открылся и так застыл.

"Эдик и Муса..."

К Игумнову поступали данные о том, что обоих видели на Арбате.

Эдик по-прежнему тусовался с каталами, Муса, мастер спорта, борец, в прошлом чемпион северо-кавказской зоны ходил в телохранитетелях у кого-то из своих крутых земляков...

Чтобы их найти, надо было хотя бы на пару дней освободить от съездовской повинности нескольких младших инспекторов во главе со старшим опером и отправить на Арбат на поиски...

Следовательша затушила сигарету.

- Закончится тем, что я изменю ему меру пресечения на подписку о невыезде! Пусть выходит из тюрьмы... Что мне больше всех надо, в конце концов ?!

- Что скажешь, Игумнов? - Картузов убрал очки.

- Нужно, чтобы опергруппа находилась постоянно на Арбате, пока мы не найдем обоих...

- Надо подумать... - Картузов умывал руки, он оставлял принятие решения

начальнику розыску.

- Понял...

Совещание закончилось.

Вернувшись, Игумнов дал команду старшему оперу ::

- Приступишь к поискам Мусы и Эдика. Если убийцу выпустят из следственного изолятора, я его лично пристрелю...

Генеральная репетиция встречи делегатов на вокзале, начавшаяся затемно, как водится, обернулась очередным Большим Сидением в Ленинской комнате.

Кроме своего состава в зал согнали приданных оперативных работников других дорог, наряды слушателей Высшей школы милиции, солдат внутренних войск.

Игумнов сидел с Цукановым - новым его замом - обрюзгшим, с тяжелым брюшком, со свернутой в трубку газетой, которую он ни разу не развернул. Тут же были оперативные уполномоченные, инспектора.