Рекс Стаут - Погоня за матерью

Июнь - не лучшая пора для демонстрации всей пышной красы орхидей, тем более для коллекции Вулфа, которая насчитывала более двухсот видов. В первом зале - тропическом - ярких красок было раз, два и обчелся; во втором - с умеренным климатом - цвета были более разнообразными, но и они не шли ни в какое сравнение с тем буйным великолепием, которым ослепляют цветущие орхидеи в марте. Наконец, в третьем зале, с прохладным климатом, цветов было побольше, но богатством красок они не отличались. Вулфа я застал в питомнике; бок о бок с Теодором Хорстманом он разглядывал узлы на ложной луковице. При моем приближении он повернул голову и рыкнул: "Ну чего?" Прерывать священнодействие в оранжерее допускается лишь в случае крайней необходимости.

- Ничего срочного у меня нет, - заявил я. - Хочу только предупредить, что изымаю один цветок Циприпедиум лауренсеанум хиеанум. Воткну его в петлицу перед свиданием с дамой. Она позвонила насчет пуговиц, и мы условились встретиться в половине первого. Орхидея нужна, чтобы меня узнали.

- Когда ты уходишь?

- Незадолго до полудня, - ответил я. - А по дороге загляну в банк за наличными.

- Хорошо. - Вулф возобновил осмотр. Он был слишком занят, чтобы вдаваться в подробности. Я сорвал цветок и спустился в кабинет. В одиннадцать, едва успев взгромоздиться в кресло, Вулф потребовал от меня дословный отчет. Выслушав, задал лишь один вопрос:

- Ну и как она тебе показалась?

Я сказал, что с таким же успехом можно погадать и на кофейной гуще шансов на то, что незнакомка и впрямь владеет нужными нам сведениями о пуговицах, не более чем один из десяти. Потом, когда я добавил, что, пожалуй, загляну по дороге к Хиршу и заберу у него комбинезон, Вулф одобрительно хмыкнул.

Вот почему, заняв чуть раньше назначенного срока свой пост у газетного киоска в вестибюле Чейнин-Билдинга и выяснив, что контора компании "Квинн и Коллинз" расположена на девятом этаже, я держал в руке бумажный пакет. В подобных местах ожидать одно удовольствие. Стоишь себе и наблюдаешь за проплывающими мимо лицами, мужскими и женскими, старыми и молодыми, худощавыми и одутловатыми. Примерно половина из них выглядела так, что я порекомендовал бы их владельцам обратиться к врачу, либо к адвокату или к сыщику. Это относилось и к женщине, которая остановилась передо мной и придирчиво оглядела меня с головы до пят.

- Мисс Иппс? - спросил я.

Она кивнула.

- Меня зовут Арчи Гудвин. Спустимся в ресторан? Я заказал столик.

Она помотала головой.

- Я всегда обедаю в одиночестве.

Не хотелось бы её обежать, но справедливости ради должен сказать, что её, похоже, приглашали отобедать крайне редко, а то и вовсе никогда. Приплюснутый нос и тройной подбородок вообще никого не красят, и уж тем более - женщину. Что касается возраста, то я бы дал ей любое число лет - от тридцати до пятидесяти.

- Поговорить мы можем и здесь, - процедила она.

- Что ж, давайте попробуем, - уступил я. - Итак, что вам известно о пуговицах из белого конского волоса?

- Мне известно, что я такие видела. Но сначала - могу ли я быть твердо уверена, что получу причитающееся мне вознаграждение?

- Можете, - сказал я и, прикоснувшись к локтю мисс Иппс, увлек её в сторону от людского потока. Затем вручил свою визитную карточку. - Но, конечно, сначала я должен проверить достоверность ваших слов. Ну и еще, разумеется, от этой информации должен быть толк. А то, допустим, вы могли бы сказать, что знали когда-то некоего мастера в Сингапуре или Шанхае, который мастерил такие пуговицы, однако он уже скончался.

- Я в жизни не была в Сингапуре. И мои сведения совсем иного рода.

- Очень хорошо. Так что вы можете мне сказать?

- Пуговицы эти я видела здесь. В этом самом здании.

- Когда?

- Прошлым летом. - После некоторого замешательства она продолжила: - У нас в офисе около месяца работала одна девушка, которая подменяла сотрудницу, ушедшую в отпуск, и я заметила эти необычные пуговицы на её блузке. Я сказала, что никогда ничего подобного не видела, а она ответила, что это немудрено. Тогда я спросила, где можно купить такие, но в ответ услышала, что нигде. Она сказала, что пуговицы эти делает из конского волоса её тетка, причем на изготовление одной пуговицы уходит почти целый день. Поэтому она их не продает, а делает просто так, для собственного удовольствия.

- Пуговицы были белые?

- Да.

- А сколько их было на блузке?

- Точно не помню. Пять, кажется.

Еще в лаборатории Хирша я решил, что комбинезон этой даме лучше не показывать, и срезал одну из трех оставшихся пуговиц. И вот я выудил её из кармана и предъявил мисс Иппс.