Рекс Стаут - Погоня за матерью

Однако в четверг утром разбудил меня вовсе не звонок будильника. В первый миг, когда это случилось, я лишь плотнее зажмурился, пытаясь понять, что за чертовщина у нас творится. Это был не телефон, потому что, ложась, я его отключил, да и звук, в любом случае, был не настолько громкий. Похоже было на шмеля, но какого дьявола вздумалось бы этому дурацкому шмелю посреди ночи порхать по Тридцать пятой улице? Может, правда, уже и не ночь вовсе? Может, солнце взошло? Я продрал глаза и уставился на циферблат будильника. Без шести девять. А звонили, конечно же, по внутреннему телефону. Я перекатился в постели и сграбастал трубку.

- Спальня Арчи Гудвина, мистер Гудвин слушает.

- Извини меня, Арчи. - Звонил Фриц. - Дело в том, что она настаивает...

- Кто?

- Женщина, которая звонит нам по телефону. По поводу каких-то пуговиц. Она уверяет...

- Хорошо, я поговорю с ней. - Я включил телефон и снял трубку. - Алло. Это Арчи Гудвин...

- Мне нужен Ниро Вулф, и я очень спешу!

- Он занят. Если вы по поводу объявления...

- Да! В "Ньюс". Я знаю про эти пуговицы и хочу получить вознаграждение...

- Получите. Как вас зовут?

- Беатрис Иппс. И-п-п-с. А я - первая дозвонилась?

- Да, если ваши сведения верны. Мисс или миссис?

- Мисс Беатрис Иппс. Я сейчас не могу...

- Где вы находитесь, мисс Иппс?

- В будке автомата на Гранд-Сентрал. Я спешу на службу, где должна быть к девяти, поэтому сейчас все рассказать вам не успею. Но я хочу быть первой.

- Я вас понимаю. Это очень благоразумно. А где вы работаете?

- В компании "Квинн и Коллинз" в Чейнин-Билдинге, - ответила она. Торговля недвижимостью. Но только вы сами не приходите, потому что хозяевам это не понравится. Я позвоню вам во время обеденного перерыва.

- Во сколько?

- В полпервого.

- Хорошо. Ровно в половине первого я буду поджидать вас в Чейнин-Билдинге у газетного киоска. Ланч за мой счет. В петлице у меня будет небольшая орхидея, белая с зеленым, а сто долларов...

- Я уже опаздываю. Увидимся в полпервого. - Послышались короткие гудки. Я плюхнулся на подушку, но быстро сообразил, что уже слишком бодр, чтобы проспать ещё полчаса, и со вздохом спустил ступни на пол.

В десять я уже сидел в кухне за своим столом, поливал карамелью аппетитные оладьи и одновременно просматривал "Таймс", которую держал раскрытой на специальной подставке.

- Как, ты ешь оладьи даже без корицы? - недоуменно спросил Фриц.

- Да, - твердо сказал я. - Я убедился, что она способствует половому возбуждению.

- Значит для тебя она... как это по-английски говорят? Когда возят уголь туда, где добывают.

- Пословица гласит - "возить уголь в Ньюкасл". Я, конечно, не о том говорил, но ты ничего дурного не замышлял, так что - спасибо.

- Я никогда ничего дурного не замышляю. - Заметив, что я уже принялся за вторую оладью, Фриц отступил к плите, чтобы испечь следующую порцию. - Я видел объявление. И видел на твоем столе детские вещи, которые ты принес в чемодане. Помнится, кто-то говорил, что нет для сыщика дел опаснее, чем похищение ребенка.

- Возможно, - сдержанно признал я. - Это зависит от многих обстоятельств.

- За все годы, что я служу у мистера Вулфа, это первый случай, когда он расследует похищение ребенка.

Я пригубил кофе.

- Вечно ты так, Фриц - ходишь вокруг да около. А ведь мог бы спросить меня в лоб: "Арчи, это дело о похищении"? А я бы ответил, что - нет, мол. И это было бы чистой правдой. Я понимаю, в заблуждение тебя ввели детские вещи. Между нами, принадлежат они Вулфу - он их лично покупал. Долго выбирал. Еще не решено, будет ли его ребенок жить здесь с нами, тем более что мамашу Вулф сюда пускать не собирается, однако она прекрасная повариха, так что, случись тебе взять продолжительный отпуск...

Фриц вывалил мне на тарелку свежеиспеченные оладьи, а я потянулся за помидором и лаймовым джемом. Не все же карамелью поливать.

- Ты настоящий друг, Арчи, - проникновенным голосом произнес Фриц.

- Лучше не бывает, - согласился я.

- Vraiment*. (*Точно (франц.)). Спасибо, что предупредил - успею подготовиться. Так это мальчик?

- Да. Точная копия Вулфа. Просто вылитый.

- Очень хорошо. Знаешь, что я сделаю? - Он вернулся к плите и выразительно помахал лопаточкой. - Я добавлю корицы во все блюда!

Я выразил неодобрение, и мы заспорили.

Вместо того, чтобы дождаться Вулфа и поделиться с ним свежими новостями, я в два счета управился со своими утренними обязанностями просмотрел почту, вытер пыль в кабинете, вытряхнул корзинки для бумаг, оторвал ненужные листки с настольных календарей и налил свежую воду в цветочную вазу на столе Вулфа - и взбежал по лестнице в оранжерею.