Питер Мэй - Человек с острова Льюис

Я приложил палец к губам и злобно на него посмотрел.

И только когда мы подошли к двери спальни, я понял, как много ребят не спит. В темноте раздавался шепот:

— Удачи, Джонни!

— Покажи ублюдку, на что способны парни из Дина!

Мне хотелось сказать: «Сами ему покажите!».

Кэтрин ждала нас у начала лестницы в подвал. У нее был фонарик, и она посветила нам в лица, когда мы спускались. Я чуть не ослеп.

— Бога ради, выключи! — я поднял руку, защищая глаза. Свет погас, и в полной темноте я чуть не упал. — О Господи!

— Вы опоздали! — прошептала Кэт. — Тут так страшно. Внизу что-то все время лязгает. И по полу кто-то бегает! Это точно крысы.

Я отодвинул щеколду, открыл дверь, и в подвал ворвался холодный воздух. Он пах настоящей зимой. Звезды казались проколами в черной ткани неба, дырочками, через которые мы смотрим на свет. Черный асфальт вокруг Дина покрывала сверкающая изморозь. Небо нашло идеальное отражение на земле. Ну, или ад отразился в небесах.

Когда мы спустились в деревню, часы как раз били полночь. Звук далеко разносился в холодном и чистом ночном воздухе, глубокий и скорбный. Как колокол, что звонит по мертвым. Идти по Белс-Брэй в темноте, мимо тихих домов, пришлось медленно и осторожно. Выпавший снег растаял на солнце, а потом превратился в лед. Когда мы добрались до пресвитерианской церкви на вершине холма, все трое успели взмокнуть. В школе нам говорили, что в этом здании в семнадцатом веке располагалась таверна. Сейчас церковь, с ее башенками и ступенчатым фасадом, наполовину ушла в землю. А жаль: я бы все отдал за стаканчик пенного эля, который наливали здесь давным-давно. А то язык у меня приклеился к нёбу, а храбрость по мере приближения к мосту улетучивалась.

Братья Келли ждали нас возле первой арки моста, стоя в тени громады церкви. В городе было тихо и пусто, как на кладбище. На улице ни одной машины, все окна в домах вдоль Квинсферри-Стрит темные. Луна отражалась от всех покрытых снегом поверхностей. Только вода в реке оставалась темной.

— Вы опоздали! — прошипел Патрик Келли из тени. — Мы уже сто лет ждем! Холодно зверски!

Я слышал, как он топает и похлопывает затянутыми в перчатки руками, чтобы согреться.

— Ну, мы пришли, — ответил я. — Так что можно начинать. Я первый.

Я двинулся к парапету, но Патрик оттолкнул меня своей пятерней.

— Нет, я первый! Не собираюсь снова тебя ждать. Кто будет замерять время?

— Я, — Кэтрин вышла под желтый свет фонаря. На ладони у нее лежал гравированный серебряный секундомер с розовой лентой. Один из братьев Келли схватил девушку за запястье, чтобы получше рассмотреть диковинный предмет. Он с завистью спросил:

— Ты где это украла?

— Я не крала! — Кэтрин высвободила руку, сжала пальцы. — Мне отдал его отец.

Патрик велел:

— Дэнни, ты следи, чтоб она не жульничала.

Потом взялся за кованые пики ограждения, идущего вдоль парапета, и перелез на уступ. Ноги у него при этом скребли по льду.

Я много раз проходил по этому мосту, но парапет рассматривал впервые. Позже я узнал, что его возвели лет за пятьдесят до нашего приключения, чтобы самоубийцы перестали прыгать в реку. Есть в мостах что-то такое — с них все время кто-нибудь прыгает и разбивается. Не знаю, что творится у людей в голове; я в ту ночь думал об одном — как бы не упасть. Пресвитерианскую церковь, или «кирху», на южной стороне и готическую Церковь Святой Троицы на северной разделяло четыре арки моста. Его высота над рекой составляла сто шесть футов, а длина — метров сто пятьдесят. Уступ был достаточно широк, чтобы по нему мог пройти человек. Если не будет смотреть вниз или слишком задумываться над тем, что делает. В трех местах между арками уступ пересекали опоры колонн, и вот тут начинались сложности. Опоры были наклонными и заставляли отдалиться от спасительного парапета, где всегда можно было схватиться за пики ограды.

Я чувствовал, что внутри у меня все переворачивается. Это безумие. Что я вообще здесь делаю? Я едва мог дышать. По лицу Патрика было видно, что он тоже боится. Но он очень старался не подавать виду.

— Засекай время! — крикнул он и двинулся по уступу. Мы все подались вперед. Кэтрин нажала кнопку секундомера.

Патрик двигался удивительно быстро, распластавшись по стене лицом к парапету, касаясь ее руками. Опоры он обнимал, вцеплялся в них и передвигал ноги, не отрывая их от уступа. Дэнни остался возле кирхи, он вместе с Кэтрин смотрел на секундомер. Я, Питер и еще один брат Патрика, Тэм, шли за старшим Келли по тротуару на мосту. Дыхание Патрика было тяжелым из-за страха и физических усилий. Изо рта у него шел посеребренный луной пар. Я видел только макушку соперника и его сосредоточенный взгляд. Питер вцепился мне в руку и глаз не мог оторвать от Патрика. Мой брат беспокоился о его безопасности, несмотря на то, что тот угрожал раскрыть тайну татуировки. Впрочем, Питер вообще за всех переживал.