Юрий Комарницкий - Возвращение на Подолье

Лоб Франца покрылся испариной. Слова о пяти миллионах он пропустил мимо ушей. В его мозгу проносились мысли, от которых художника бросило в жар. “Увидеть желтые воды Нила, развалины античных городов, ярчайшую лазурь Адриатики!” Он был только художник, и отказаться от всего этого было выше его сил.

— Я согласен, — односложно сказал он. — Я согласен! — уже уверенно повторил он. — Что касается Наташи, за нее я решать не вправе.

До открытия фирменного магазина считанные минуты. Наконец дверь открывается, Василий входит первым.

Фантастические цены его не пугают. Он примеривает двубортный пиджак от костюма и, пораженный, стоит перед зеркалом.

Продавщица топчется за ширмой. Его брюки и обувь заставляют ее волноваться.

— Молодой человек, вы цену прочитали? Костюм стоит триста долларов.

— Не переживай, мать, бабки при мне, — говорит он ей, и видит, что его слова волнение усугубляют.

“Хватит, пора завязывать с блатным жаргоном!”

— Все в порядке, девушка, костюм мне подошел, буду брать.

Туфли он покупает в том же магазине и тут же облачается в обновку.

Настроение хорошее. Остается купить рубашку и галстук.

Проходит еще полчаса. Теперь его можно принять за молодого бизнесмена или сына богатых родителей.

День проходит незаметно. В 19.00 Василий направляется в ресторан. Он трепещет от сознания того, что сейчас осуществится одно из самых заветных его желаний.

Попасть в увеселительное заведение сопряжено с известными трудностями. Халдей [45] официант напоминает цепного пса, которыми переполнена любимая Родина.

— Молодой человек, извиняюсь, но у нас все столики заняты.

Василий бросает ему пять баксов и тот, заискивающе улыбаясь, вручает его метрдотелю. Метр продолжает песню халдея.

— Молодой человек, у нас все столы заказаны иностранцами. Придется подождать.

— Понимаю, — говорит Василий, и хлопает его по плечу. — Сколько иностранцы платят за стол?

— Пятьдесят, — мямлит он, отводя глаза.

— Получите шестьдесят, — отсчитывает он деньги, — и прошу, кроме девушек, никого ко мне не подсаживать.

На столе коньяк, холодные закуски, пиво. “До чего превратна жизнь… В ста километрах отсюда люди годами едят гнилую капусту.”

После первой рюмки становится хорошо. Ощущения обостряются до такой степени, как это только возможно после долгих лет воздержания.

Звучит музыка. Вульгарная певичка трясет тяжелым бюстом, внушая всем, что она такая же Пугачева, но по воле рока оказалась на кабацкой сцене. Официант с лоснящейся физиономией наклоняется к уху и заговорщицки шепчет:

— Девочками не интересуетесь? Я могу помочь.

— Девочками? Конечно интересуюсь! Давай, давай, дружочек, в обиде не останешься.

Девчонкам по девятнадцать лет. Вихрь пороков уже отметил их лица. Симпатичные, но серенькие и бледненькие, они говорят о жизни в кабацком режиме.

Людочка и Лидочка бесцеремонно наливают коньяк. Он выбирает Лидочку, не подозревая, что в последнее время моден групповой секс.

— Васо, можно тебя так называть? — говорит ему Лидочка, и мостится ему на колени. — Давай дружить.

— Естественно, — отвечает он, и целует ее в губы таким затяжным поцелуем, что в глазах девушки постепенно зарождается ужас.

— Ты ч-ч-чё?.. Я, я так не привыкла.

Ему смешно и хорошо. О таком поцелуе он мечтал в лагерных изоляторах…

— Не бойся, Лидок, я не садист. Так было надо… один раз.

Людочка дергает его за рукав:

— Васо, и я… я тоже так хочу!..

Ее он целует менее страстно, но она не обижается.

Сегодня его вечер. Официант приносит очередную бутылку шампанского. Девчонки много пьют, но не пьянеют. Возможно, это своеобразный иммунитет.

Возвращаясь после очередного танца к столику, Василий видит возле Людочки незнакомого парня. Она чем-то напугана. Лидочка шепчет:

— Васо, это Хряк, он рэкетир и сутенер заодно. Пришел по наши души.

Хряк одет в джинсы и безрукавку на голое тело. То, что он здесь в таком виде, говорит за себя.

Василий садится за стол и Хряк тут же приступает к делу.

— Земляк, если хочешь с телками потащиться, плати за каждую пятьдесят баксов.

В первую минуту Василий хотел сломать ему шею. Это бы заняло у него ровно пять секунд. Победил здравый смысл. И еще: он хотел в эту ночь обнять горячее женское тело. Драка приведет только к одному — бегству или скамье подсудимых.

Он отдал ему деньги и увидел, как обрадовались девушки. Женской интуицией они понимали на что Василий способен, а может догадывались и о большем.